Мои крылья

Демон сказал, что мне показалось, и что если бы у него были белые крылья, пусть даже чужие, он бы их отдал мне, а так…

А так он вживил мне черные, демонические, без огненных искр, не такие большие, как у него, но жестче, чем мои прежние, и… живые…

Ужасно болезненная процедура, я несколько дней не могла подняться с кровати, и это с учетом, что демон забирал мою боль себе. На крыльях стоит тавро Мельхаса, чтобы никто в Наб не причинил мне вреда, чтобы никто из демонов или прочей нечисти даже не думал позариться на чужое. Конечно, если я попаду в Анидат, меня попробуют казнить, как когда-то Ру, но я надеюсь, что избегу светлых фанатиков.

Мой первый полет на новых крыльях… Незабываемые ощущения восторга, счастья, благодарности миру, когда по правую руку от меня летит Мельхас, по левую – Стэнли, а для нас открыто целое небо…

Иногда я летаю в игре у сына. Там просторно, светло, вовсю продвигается строительство замка, и легал там совершенно другие, не такие заносчивые, как в Анидат. Может быть, потому что у них сломаны крылья? Но я больше склоняюсь к мысли, что именно потому, что они другие, их предали в зеленом городе и бросили в Наб для развлечения демонов.

Закрывать комнату на ключ я так и не научилась, но, честно говоря, в комнату демона никто не рвется без приглашения, а живу я теперь именно там.

Иногда вспоминается Анидат, прежний дом, улица, но все это так, мимолетно, и без сожаления. Как-то вспомнился Маргус, и мысль о нем была настолько навязчивой и заметной, что ее легко считал демон. Считал, промолчал, а вечером сказал мне, что все с начальником стражи в порядке. Работает на прежней должности, живет с женой и детьми, захаживает к моей бывшей соседке, той самой, что пекла пироги. Вряд ли он на ней женится, супруга у него из хватких, и все-таки не зря соседка научилась готовить. Маргус любит заглядывать к ней после работы, чтобы плотно поесть – ну, это помимо всего прочего.

Ру я видела только раз – когда бал устраивал Ризгор. Она была там хозяйкой, но не выглядела счастливой. Мне жаль, если она действительно всего лишь игрушка для демона. Жаль, потому что демон не собирается ее отпускать.

А что касается моего демона…

Моего… так странно, и все-таки…

У него сложный характер, иногда он бывает невыносим, он может притвориться, что сделает так, как ты хочешь, но обведет вокруг пальца и все провернет по-своему. Иногда мы ссоримся, не без этого, иногда мне хочется вырвать у него рог, иногда у меня большой соблазн расцарапать ему лицо и прибавить шрамов, чтобы даже не смотрел в сторону других женщин.

Демон говорит, это из-за моей беременности, и как только я рожу нашу девочку, сразу перестану придираться к нему, ревновать и видеть одни недостатки.

Довольно часто он исчезает из замка, решая какие-то важные вопросы, связанные с городом.

Именно в одну из его отлучек я с удивлением поняла, что мне его не хватает, несмотря на все его недостатки. Да, не хватает…

Мои чувства к демону начали меняться, из странных и неосознанных они становились робкими, пугливыми и глубокими. Не сразу, конечно, но я осознала, что это значит. И когда однажды демон заявил мне, что я расцветаю у него на глазах, но это исключительно его заслуга, мол, это он не отпустил меня, и согласился на мое смешное условие тогда, в тронном зале, я поняла, что это прекрасная возможность сказать ему кое-что важное.

– Нет, надо же! – смеялся он. – Я спрашиваю: что ты умеешь, и получаю забавный ответ, что ты умеешь работать! Причем ты говорила всерьез и с уверенностью, что меня это заинтересует. Как будто у меня здесь ферма и я занимаюсь наймом рабочих! Не знаю, как я тогда не расхохотался в голос.

– А ты спроси у меня еще раз, – предложила я. – Прошло столько времени, может быть, мои навыки изменились?

– Ну да, теперь ты печешь пироги не только из овощей, но и с мясом.

– Нет, серьезно, спроси.

– Ну ладно, – смилостивился демон, – давай. Итак, я тебя спрашиваю: Илия, что ты умеешь?

Я улыбнулась, обняла лицо демона, и глядя в черничные глаза, честно ответила:

– А умею любить.

Демон замер, долго всматривался в мои глаза, пытаясь распознать ложь, пытаясь убедить себя и меня заодно, что я ошибаюсь, но… по тому, как с его крыльев осыпался ворох искр, по тому, как в глазах начало разгораться пламя, по тому, с какой нежностью он начал меня целовать, поняла, что поверил.

– Надеюсь, ты понимаешь, что теперь, даже если будешь просить и рыдать, я больше не отпущу тебя?

– Понимаю, – сказала я, улыбнувшись.

Все понимаю…

Нет, он не ответил, что мои чувства взаимны. Нам вообще в тот момент было не до бесед, не успевали даже дышать…

Но я надеюсь, верю, знаю, что когда-нибудь услышу от него три таких важных для каждой женщины слова. И я не настаиваю на моей точной формулировке. Зачем мне эхо? Он может вполне обойтись привычным для многих: «Люблю тебя».

Я пойму.