Мой ласковый и нежный мент

Почти весь вечер она просидела в одиночестве за столиком, изредка, чтобы не заметили, бросая взгляд на дверь, но Барсуков, вопреки обещанию, на празднике так и не появился. Вокруг вовсю веселились, пили шампанское, танцевали, пели хором и в одиночку. Иногда к столу подбегали то Тонька, то Стас, старались вытащить Людмилу из-за стола, несколько раз они пытались сделать это вдвоем, призывали на помощь друзей и приятелей, подсылали перспективных кавалеров с приглашением на танец. Но она словно заледенела и все поглядывала и поглядывала на дверь: а вдруг Денис вернется вовремя из поездки, придет на праздник.

Но вот и полночь уже миновала под выстрелы шампанского, женские визги и громкий смех мужчин. Никогда еще Людмила так люто ненавидела этот праздник, когда-то самый любимый и желанный, но сейчас он окончательно разбил ее надежды, и она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос на виду у веселящейся толпы.

Еще больше она ненавидела себя за то, что позволила себе поверить, что сможет вновь полюбить, придумала себе игрушку, чтобы только не заниматься делом, впустую тратит время на никчемные переживания. Она судорожно вздохнула, чтобы избавиться от застрявших в горле рыданий, и сжала руки в кулаки. Зачем она сшила это чертово платье? Для кого, спрашивается, старалась? Не спала ночами, все пальцы исколола, и все напрасно, хотя платье получилось на редкость удачным и очень шло к ее глазам. Даже без льстивых Тонькиных уверений и восторженного огонька в глазах Стаса она знала, что выглядит как никогда великолепно. В этом уверил ее и проблеск зависти, мелькнувший в глазах Надьки Портновской и десятка ее подружек, занявших несколько столов напротив. Судя по Надькиным быстрым взглядам в сторону двери, она, в отличие от Людмилы, и не думала прятаться, подполковника ждала с не меньшим нетерпением. И огорчение испытывала тоже неподдельное.

Людмила посмотрела на часы. Второй час ночи. И где его черти носят? Или он напрямик, не заезжая в Вознесенское, отправился в город, вслед за отцом и сыном, которые уехали погостить на праздники к старинным друзьям Максима Андреевича? Но что ему делать среди стариков?

Людмила закусила губу. Но кто его знает, может, там и не одни старики? И он сейчас веселится вовсю, напрочь забыв о своих обещаниях, да и что ему эти обещания? Он же не обязан проводить праздник с людьми, которые ему скучны и неинтересны…

Она огляделась по сторонам. Антонина и Стас танцевали в дальнем темном углу зала и не обращали на нее никакого внимания. И она решилась. Быстро проскользнула между танцующими, миновала полутемный коридор с целующимися в закутках парочками и прошла в гардероб. Гардеробщица тетя Ульяна осуждающе поджала губы, когда Людмила объяснила ей свое желание уйти с новогоднего бала внезапной головной болью. Поворчала для порядка, но шубу и сапоги взамен номерка подала, хотя и не преминула заметить:

– Такая ты красавица сегодня, Людмила Алексеевна, а домой без провожатого уходишь. Али все мужики враз ослепли, ежели такую бабу не заметили?

Тетке Ульяне, скучавшей в одиночку и в стороне от всеобщего веселья, страсть как хотелось поболтать, но Людмила разговора не поддержала, тихо и быстро оделась, попрощалась и направилась к выходу, провожаемая взглядом любопытной гардеробщицы.

Новогодняя ночь встретила ее резкими порывами ветра и почти кромешной темнотой, едва раздвигаемой светом единственного фонаря на фронтоне Дворца культуры. Она медленно сошла по ступеням вниз и тут же, испуганно вскрикнув, отпрянула в сторону. Из темноты вынырнула высокая мужская фигура, и знакомый, слегка простуженный голос произнес:

– Слава богу, вы еще не ушли, а то я боялся не выполнить приказ Антонины Сергеевны проводить вас до дому.

– Так уж и боялись. – Она попробовала изобразить усмешку, но голос прозвучал слишком жалобно, а теплая, несмотря на мороз, мужская рука накрыла ее ладонь, и она потянулась к нему, совершенно забыв о том, что несколько минут назад готова была разорвать этого человека на части.

Глава 24

– Осторожнее! – Барсуков придержал ее за локоть. – Куда вы торопитесь? – И предложил: – Давайте не спеша прогуляемся. – Он искоса посмотрел на Людмилу. – Но, если хотите, я могу вызвать машину.

– Не надо, – едва слышно прошептала она и тут же почувствовала, что Барсуков уже более основательно взял ее под руку, отчего она еще плотнее прижалась к нему. Так они и пошли по улице, прильнув друг к другу, впервые не стесняясь кого-либо, и в первую очередь самих себя.

Кружившая возле ног поземка притихла так же внезапно, как и началась. Медленно они миновали центральную, более-менее сносно освещенную улицу, но уже на соседней их окутала кромешная тьма, которую изредка пробивали желтоватые пятна света из окон, где вовсю шло новогоднее веселье.

Низкие темные тучи сыпанули на них снежком, из-за забора гавкнула собака, лениво, больше для порядка, ее поддержала другая, но тут же смолкла и, загремев цепью, полезла в конуру погрызть большую кость – щедрый подарок с праздничного хозяйского стола.