Мой ласковый и нежный мент

Барсуков ничего не ответил, глянул исподлобья на своего заместителя, но водку выпил. Стас от начальства не отстал. Затем они изрядно закусили, пропустили еще по одной, и только после этого Стас откинулся в своей излюбленной позе на спинку кресла и умиротворенно произнес:

– Ну вот! Теперь и покурить можно, и за жизнь потрепаться!

– Объясни, если не секрет, почему ты за Людмилу предложил выпить? – Денис пустил густую струйку дыма в сторону открытой форточки. – Или акценты сместились и ты решился сгулять налево?

– Ни налево, ни направо, Денис Максимыч! – Стас прикрыл глаза. – Просто хорошая она девка, действительно очень хорошая. Только вот и вправду в жизни у нее все как-то не так получается. Почитай, с самого детства постоянно кого-нибудь на своем горбу везет. Ведь она только с виду такая… сердитая, – усмехнулся он, открыл глаза и серьезно посмотрел на Барсукова. – Смалехоньку без мамки осталась. Славку выпестовала, вон какой детина вымахал, а потом в университете Вадика своего встретила. Сейчас его обихаживает и нянчит.

Видите ли, он в аспирантуре учится, ему специальные условия нужны, и кормежка особенная, и все остальное… И хоть бы было из-за кого так стараться! Видел я его, Денис. Щупленький, носатенький, в очечках, но гонору выше башни. А Людке только дай повод пожалеть. А к себе никого не подпускает и боится жалости – не приведи господь! Как кобылица брыкается! Мужики к ней на расстояние пушечного выстрела боятся подойти! А весна придет – посмотришь, что у нее во дворе будет твориться.

Еще пожалеешь, что в соседях поселился. Думаешь, у нее сараи для домашней живности построены?

Куда там! Всю весну, а то и лето, подранков по тайге собирает, лечит, обихаживает. Кого потом назад возвращает, кого в городской зоопарк определяет.

В прошлом году медвежонок жил, двух рысят ребята из соседней деревни принесли, потом лисенка где-то откопали. А года два или три назад все лето волчонка растила. Темуджином назвала. Он за ней хвостиком бегал. Ревела белугой, когда в тайгу его отпускала! А сейчас Тонька мне по секрету рассказала, что он до сих пор иногда Людку в тайге на тропе встречает и почти до дому провожает.

Денис озадаченно покачал головой, но спросил совсем не то, что хотелось:

– Зачем ты это мне рассказываешь?

– А просто так! Информация к размышлению о тех особах, чьи сережки имеют дурную привычку сами по себе расстегиваться. А стоит только к ушку наклониться, чтобы застегнуть, считай – все, пропал, душа моя! Окончательно и бесповоротно! Так уж она по-особому свой подбородок поднимет, щечку, а то и губы вместо уха подставит, глазки закроет. Хочешь не хочешь, поцелуешь, а она тебя сразу – ап! И все тут, капкан захлопнулся!

Денис окинул Стаса, еще более мрачным взглядом, встал со стула, подошел к окну и, опершись ладонями о подоконник, всмотрелся в глухую непроглядную темь. Низкие тучи заволокли небо, и лишь над дальними сопками сияла крупная голубая звезда. Он вдруг вспомнил другую звезду, что так лихо подмигивала им сквозь щель в камнях, и теплоту женских губ вспомнил, и даже запах дыма от ее свитера… Судорожно сглотнул и повернулся к Стасу.

Посмотрел на него неожиданно потерянно и вновь спросил совсем не о том, на что рассчитывал получить исчерпывающий ответ:

– Как ты думаешь, откуда «манлихер» мог попасть к Цымбарю?..

* * *

Людмила отодвинула в сторону бумаги и посмотрела на часы. Скоро одиннадцать. Она вздохнула, подняла трубку телефона и набрала номер соседей, надеясь, что подойдет Денис. Но трубку взял Максим Андреевич и тут же клятвенно заверил, что сей момент отпускает Славу домой.

Брат примчался через десять минут и застал сестру по-прежнему зарывшуюся с головой в бумаги.

Он уже знал, что она готовится к встрече представителей World Wide Centre Nature (Всемирного центра дикой природы) и работает над проектом питомника для восстановления ранее исчезнувших птиц и животных, под который они с Кочеряном мечтали получить деньги от WWC.

Славка на цыпочках прокрался в свою комнату. Выложил из сумки учебники и тетради и, включив настольную лампу, оглянулся на Костю, который опять занял его кровать. Ему же сестра на этот раз постелила на диване. Костя спал неспокойно, постоянно норовил сбросить с себя одеяло, брыкался ногами и толкался локтями. Славка быстро просмотрел записи, которые сделал вечером во время встречи с Максимом Андреевичем. Старый учитель несказанно обрадовался, когда он обратился к нему за помощью. Они проговорили почти три часа. И так уж получилось, что, незаметно для себя. Славка рассказал соседу и об исчезнувшем в тайге отце, и о Светке, и о сестре, которая всю жизнь заботится о ком угодно, но только не о себе.

Он прислушался. Людмила тихо возилась на кухне. Вероятно, ставила чайник. Значит, опять будет сидеть чуть ли не до утра. А потом станет удивляться, почему вдруг снова проявились синие круги под глазами.

Славка выключил лампу и нырнул под одеяло, не подозревая, что сестра, опустив руки на колени, сидит за кухонным столом, обреченно смотрит на часы и тихо, чтобы не услышал брат, плачет.