Мой ласковый и нежный мент

Что ж, придется опять возвращаться в его дом… Она вздохнула и закусила опухшую от ночных поцелуев губу. Непременно надо взять себя в руки. Если она и дальше будет продолжать себя ругать и предаваться мукам совести, пускай даже заслуженным, это ни к чему хорошему не приведет. Она в последний раз огляделась по сторонам и почувствовала, что зуб на зуб не попадает от холода, и, как ни оттягивай неприятное объяснение, проблема эта не снимется сама собой. Возвращаться надо, хотя она и не решила до сих пор, как себя вести и что сказать Денису, чтобы он поверил: она не подстроила эту эпопею с ключами и оказалась в его дворе по чистой случайности… И что она больше не желает его видеть и слышать… иначе навсегда пропишется в его постели… Лениво потягиваясь, навстречу ей из конуры вылез Смелый и вдруг радостно завилял хвостом, припал на передние лапы и даже взвизгнул от счастья, когда она с явной опаской потрепала его за уши. Затем он взобрался следом за ней на крыльцо и даже поскреб деликатно лапой в закрытую перед его носом дверь. Пес просился в дом, но Людмила не знала, до каких пределов ему разрешено пользоваться гостеприимством хозяев, и поэтому не стала рисковать, зная об известной собачьей склонности оставлять после себя следы линьки и грязных лап. Денис все еще спал. Но не успела она раздеться, как услышала вдруг его голос. Он звал ее, и Людмиле показалось, что он встревожен. Она быстро вошла в спальню, и Денис, счастливо улыбнувшись, откинулся вновь на подушки и, вытянув руки над головой, сильно и со вкусом потянулся, отчего одеяло полностью сползло с него, обнажив крупное и красивое тело. И у нее опять перехватило дыхание. Она торопливо отвела взгляд, наклонилась и подняла с пола его одежду.

– Одевайся, бессовестный! – Людмила бросила ему джинсы, и в этот момент связка ключей вывалилась из кармана и со звоном упала на пол. Потеряв дар речи от удивления, она уставилась на вещественное доказательство вероломства своего любимого, из-за которого она обшарила руками чуть ли не гектар грязной травы, потом нагнулась, подняла злополучную связку и, глядя в упор на заливающегося смехом Дениса, медленно и с расстановкой произнесла: – Ты, жалкий и бессовестный мент, надеюсь, что без вранья и прочих хитростей объяснишь мне наконец про метаморфозы, которые происходят с моими ключами и главное, каким образом они оказались вдруг в твоих джинсах.

Денис как-то по-особому хитро прищурился, и не успела она опомниться, как он соскочил с кровати и его руки сомкнулись за ее спиной, а губы вновь прижались к ее губам. Мужские ладони, мягко скользнув по бедрам, опустились на ее ягодицы, и Денис плотно прижал ее к своему телу. Ни на мгновение не отрываясь от ее губ, он каким-то непостижимым образом все-таки умудрялся шептать ее имя и то, как сильно хочет ее и как соскучился по ней. Не больше, чем она сама хочет его, возражала Людмила про себя, не больше, чем она соскучилась по нему. При этом она не сознавала, что тоже шепчет эти слова вслух. Не сознавала до тех пор, пока Денис не подхватил ее на руки и не понес к кровати. Он бережно опустил ее на постель и прошептал, задыхаясь:

– Сейчас я тебе докажу, что жалкий и бессовестный мент на самом деле самый ласковый и нежный…

И теперь уже без ласк и поцелуев он решительно и глубоко вошел в нее, а она только вскрикнула – облегченно и торжествующе.

– Денис, родной, – прошептала она, когда все кончилось, и вдруг, не в силах совладать с переполнившими ее чувствами, разрыдалась тихо, почти беззвучно, уткнувшись лицом в его плечо.

– Ну что ты, что ты… Все хорошо, – ласково шептал он, осторожно снимая губами слезы с ее щек и ресниц. – Все уже позади, и мы вместе, как бы ты этого ни хотела…

Людмила моментально перестала плакать и, приподнявшись на локте, с несказанным удивлением уставилась на Дениса.

– Что ты сказал? Я этого не хотела?

Теперь настала очередь Дениса удивиться:

– Но не я же, в конце концов, сбежал в Красноярск? И это ты не соизволила даже попрощаться…

– Можно подумать, тебе это надо было! – Она отвела взгляд в сторону. – Ты, говорят, жениться надумал, так к чему тогда выяснять отношения? Ни тебе, ни мне от этого не жарко и не холодно!

Денис протяжно вздохнул, перевернулся на бок и пристально посмотрел на нее.

– Моя женитьба – мое личное дело, и всего только двух человек я поставил в известность, что тешу себя подобными намерениями. Твою Антонину и Стаса. И лишь они одни знают, что я сделал то, чего зарекался никогда не делать. Я влюбился, и до такой степени, что наверняка каленым железом не смогу выжечь эту женщину из своего сердца!

– С чем тебя и поздравляю. – Людмила попыталась произнести это как можно более язвительно, но не справилась с волнением, и голос ее заметно дрогнул. – Только одного я не пойму: если ты так сильно любишь ее, то зачем меня затащил в свою постель, да еще с ключами обдурил?

– Ты что, притворяешься или до сих пор ничего не поняла? – спросил он озадаченно.