Мой личный врач

– Нет. У нас с ним слишком разная целевая ориентация: его дело – рубить бабло, а моя задача – ухватить за руку тетку с косой… И вообще, мы с ним от разных епархий: он – бизнесмен, а я – лекарь.

– Надеюсь, взятки-то вы берете?

– К сожалению, нет.

– Из-за высоких моральных принципов?

– Нет, не поэтому. Меня дед учил: если хирург кладет к себе в карман деньги, взятые от пациентов за операцию, у него в конце концов начнут дрожать пальцы, а это чревато тем, что можно потерять профессию. Такое вот суеверие.

– Интересно… Но, полагаю, вам предлагали пойти в какую-нибудь частную клинику, где хорошие оклады?

– Предлагали.

– Почему же вы не пошли?

– Бедных ведь тоже надо кому-то лечить.

– Логично. – Антон Зиновьевич смотрел на меня, но думал он явно о чем-то своем.

– Позвольте теперь мне задать вам вопрос.

– Валяйте.

– Вы с самого первого дня знали, что я не совсем та, за кого себя выдаю?

– В общем-то, да.

– А почему приняли на работу?

– Понимаете, тут такая штука: мой начальник службы безопасности почему-то считает, что мои конкуренты в связи с той нездоровой шумихой, которая поднялась в СМИ в связи с нашим ноу-хау, должны были обязательно попытаться внедрить своего человека в мое окружение, дабы каким-либо способом выведать, что мы затеяли.

Когда Агнесса Николаевна сообщила, что наняла вас сиделкой к моей матери, Павел Васильевич озаботился вашим досье, впрочем, как он это делает всегда, когда мы нанимаем нового работника, и нашел в нем некоторые интересные факты. Они-то и заставили его заподозрить, что вы и есть та самая подсадная птичка, которую он ожидает. Например, его очень заинтересовало то, что еще во времена студенчества вам предлагали специализироваться в области психотерапии, так как у вас были ярко выраженные способности к гипнозу. О своих предположениях он сообщил мне, и мы решили, что лучшее, что можно сделать, это пустить вас в дом и посмотреть, как вы себя поведете. Правда, когда я вас первый раз увидел, то сразу понял, что вы никак не тянете на роль промышленного шпиона.

– Почему это не тяну? – вдруг обиделась я.

Антон Зиновьевич захохотал, блеснув зубами.

– Потому что, дорогая Елизавета Петровна, вы не умеете мимикрировать. Вы даже не сочли за труд войти в образ сиделки и сразу же позволили себе вступить со мной в спор по поводу того, влияет ли возраст на чувство сострадания или нет. Моему деду, старику очень проницательному, вы тоже показались человеком без второго дна. Но вот когда Павел Васильевич узнал про то, как вы легко приручили наших зверюг, он потребовал, чтобы я вам устроил допрос с пристрастием, что я и сделал… Вы удовлетворены моим ответом?

– Вполне, но у меня еще один вопрос.

– Задавайте.

И я ляпнула:

– Почему вы женились на Марии Эрнестовне, а не на Агнессе Николаевне?

Антон Зиновьевич как-то странно посмотрел на меня, потом усмехнулся.