Мои литературные святцы

И всё-таки странно, что он предложил нашему политбюро изменить себе внешность и отправиться назад. Тем более, что в борьбе против Пиночета участия он уже не принимал.

***

Юлий Маркович Даниэль до 1957 года публиковался как переводчик поэзии на русский язык. В 1958 году под псевдонимом Николай Аржак публиковал на Западе рассказы и повести. В 1965-м арестован и в 1966-м судим вместе с Андреем Синявским (который публиковал свои произведения на Западе под псевдонимом Абрам Терц). Даниэль был приговорён к 5 годам лагерей.

После освобождения в 1970-м жил в Калуге, печатался как переводчик под псевдонимом Юрий Петров.

Вернулся в Москву, где жил со своей второй женой и пасынком.

Умер 30 декабря 1988 года (родился 15 ноября 1925-го).

Одно время из-за гонений по договорённости с приятелями вынужден был подписывать свои переводы их фамилиями. Так, переводы из Аполлинера (1985) подписаны Булатом Окуджавой, а переводы из Умьерто Сабы – Давидом Самойловым. Они спасли его от голода и безденежья.

31 декабря

Денис Геннадьевич Новиков учился в Литературном институте. Был самым молодым участником альманаха девяностых «Личное дело №». К его сборнику «Окно в январе» (1995) Иосиф Бродский написал предисловие и, в частности: «…эта книга – о неприкаянности: психологической и буквальной. Заслуга автора, однако, прежде всего в том, что из неприкаянности этой он события не делает, воспринимая её скорее как экзистенциальную норму…».

Да, неприкаянность прямо-таки хлещет из стихов Дениса:

Поднимется безжалостная ртуть,
забьётся в тесном градуснике жар.
И градусов тех некому стряхнуть
На месте ртути я бы продолжал.
Стеклянный купол – это не предел.
Больной бессилен, сковано плечо.
На месте ртути я б не охладел,
а стал ковать, покуда горячо.

Один из его коллег, великолепный знаток стиха Илья Фаликов, написал удивительно точно: «Он смолоду писал так хорошо, что теперь-то ясно: он и не должен был долго жить. Господь наделяет таким даром, как правило, лишь недолгожителей, которым назначено сказать сразу и всё».

Мне очень нравится такое объяснение недолгожительства Дениса.

Да, он пытался, влюбившись в англичанку, которой посвятил большой цикл стихов, жить в Англии, выучил английский. Но через несколько лет вернулся в Россию. Несмотря на то, что другая англичанка родила ему дочь.

А в России, единственной стране, где читали на языке, на каком он писал стихи, он, очевидно, снова почувствовал свою неприкаянность. Или свою ненужность.

Умер в Израиле в городе Беер-Шева 31 декабря 2004 года (родился 14 апреля 1967-го) в 37 лет.

Мне кажется, что он умер, устав от своей профессии, о которой высказался недвусмысленно:

Не бойся ничего, ты Господом любим —
слова обращены к избраннику, но кто он?
Об этом без конца и спорят Бом и Бим
и третий их партнёр, по внешности не клоун
Не думай о плохом, ты Господом ведом,
но кто избранник, кто? Совсем забыв о третьем,
кричит полцирка – Бим! кричит полцирка – Бом!
Но здесь решать не им, не этим глупым детям.

Что он имел в виду? Бесконечные премиальные скачки, которые поэта не могут не оскорбить? В самом деле, во что превращена поэзия – в тотализатор? Но ничего, кроме писания стихов, ему дано не было. И он прекратил это занятие.

***

Дмитрий Николаевич Садовников прежде всего считается замечательным этнографом и фольклористом. В самом деле, его книга «Загадки русского народа» (1876) весьма ценятся специалистами.

Кроме того, он записывал фольклор Поволжья, который опубликовал в работе «Сказки и предания Самарского края» (1884).

Но самым известным его сочинением является не научная работа, а стихотворение, которое в результате многократных народных манипуляций над текстом, стало русской народной песней «Из-за острова на стрежень».