Мои литературные святцы

Об этом Муравьёве мы можем прочитать в «Евгении Онегине» в комментарии к стихам:

С душою, полной сожалений,
И опершися на гранит,
Стоял задумчиво Евгений
Как описал себя Пиит.

Здесь Пушкин поставил цифру 9. И в девятом примечании к роману написал:

Въявь богиню благосклонну
Зрит восторженный Пиит,
Что проводит ночь бессону,
Опершися на гранит.

(Муравьёв. «Богине Невы»)

А стихотворение «Богине Невы» было очень известным у Михаила Никитича Муравьёва (родился 5 ноября 1757 года), одного из ведущих поэтов-сентименталистов, оказавшим влияние не только на Пушкина.

Михаил Никитич был наставником русской словесности, русской истории и философии великих князей Александра Павловича и Константина Павловича, учителем русского языка будущей императрицы Елизаветы Алексеевны.

То есть, он был близок ко двору, и его ученик, ставший императором, Александр I определил его секретарём в собственный кабинет для принятия прошений (очень значительная должность!). В 1802-м Муравьёв – ещё и товарищ министра народного просвещения, а в 1803-м – ещё и попечитель Московского университета (одновременно Московского учебного округа). Все эти должности Муравьёв совмещал. На всех – трудился исправно.

Он увеличил состав профессоров Московского университета за счёт приглашения иностранцев и выдвижения в профессорскую среду отечественных выдающихся учёных. Он создал при университете ряд обществ (истории и древностей российских, испытателей природы, соревнователей медицинских и физических наук), устроил хирургический, клинический и повивальный институты, принимал деятельное участие в разработке нового устава университета 1804 года, предпринял издание журнала «Московские Учёные Ведомости», который закрылся после его смерти.

Он, скончавшийся 10 августа 1807 года, покровительствовал поэтам Батюшкову (приходившемуся ему двоюродным племянником) и Жуковскому. Хотя, конечно, по дару уступал обоим.

Вот его стихотворение «Неизвестность жизни»:

Когда небесный свод обымут мрачны ночи
И томные глаза сокрою я на сон,
Невольным манием предстанет перед очи
Мгновенье, в кое я из света выду вон.
Ужасный переход и смертным непонятный!
Трепещет естество, вообразив сей час,
Необходимый час, безвестный, безвозвратный, —
Кто знает, далеко ль от каждого из нас?
Как вихрь, что, убежав из северной пещеры,
Вскрутится и корабль в пучину погрузит,
Так смерть нечаянно разрушит наши меры
И в безопасности заснувших поразит.
Гоняясь пристально за радостью мгновенной,
Отверстой пропасти мы ходим на краю.
Цвет розы не поблёк, со стебля сриновенный, —
Уж тот, кто рвал её, зрит бедственну ладью.
На долгий жизни ток отнюдь не полагайся,
О смертный! Вышнему надежды поручив
И помня краткость дней, от гордости чуждайся
Ты по земле пройдёшь – там будешь вечно жив.

***

Судьба Александра Ефремовича Новосёлова (родился 5 ноября 1884 года) в конечном счёте оказалась трагической. Сын казачьего офицера, он учился в Сибирском кадетском корпусе, но ушёл из него, не желая связывать свою жизнь с армией. Экстерном сдал экзамены на звание учителя и работал под Петропавловском в школе.

С 1907 по 1917 работал воспитателем в Омском пансионе Сибирского казачьего войска. Начал печататься с этнографическими очерками и рассказами. Его повесть «Беловодье» была высоко оценена Горьким, который напечатал её в своей «Летописи».

После февральской революции активно включился в политическую жизнь, вступил в партию эсеров. В марте-мае 1917 года редактировал «Известия Омского Коалиционного комитета». На казачьем съезде избран товарищем председателя Войсковой управы. З августа 1917 года избран Комиссаром Временного правительства по Акмолинской области. Одновременно исполнял обязанности комиссара по Степному генерал-губернаторству. В январе 1918-го вошёл в состав Временного правительства автономной Сибири в качестве министра внутренних дел.