Мой любимый Небожитель (СИ)

Обернувшись на звук, Арраэх двинулся в ту сторону и очень скоро наткнулся на скрюченную тощую фигурку, жмущуюся к одной из грязных кирпичных стен.

Ребенок.

Лицо скрыто копной грязных всколоченных волос, тонкая рваная одежда совершенно не сохраняет тепла, а несчастное создание согнуто в позе зародыша, бесполезно пытаясь согреться…

Арраэх смотрел на это всё с невыразимым ощущением… боли. И своей, и чужой.

Сердце заныло.

Ему еще никогда не приходилось встречаться с подобным отчаянием. Ведь все свои вызовы и бо́льшую часть трудностей он пережил уже в зрелом возрасте. А здесь и сейчас страдал ребенок…

Неужели это Илва? Она пережила подобное?

Где ее родители? Или хотя бы какие-то другие взрослые?

Подошел ближе, присел на корточки и заставил девочку вздрогнуть. Она подняла на него свое чумазое лицо и испуганно расширила глаза.

Да, она…

Но совсем другая.

Израненная несчастная душа, беззащитная и совершенно одинокая.

Арраэх сжал зубы.

Ему надо уходить. Не касаться ее, не разговаривать, не смотреть. Иначе ментальная привязка станет еще крепче…

Но как он мог?

Детское личико, омытое слезами, излучало глубокое страдание. Губы дрожали. Тонкие окоченевшие пальчики сжимали рваные лохмотья, и зубы отскакивали друг от друга, выбивая чечетку…

Не смог…

Сгреб ребенка в охапку и прижал к себе, чувствуя, как ужасно она замерзла.

Девочка была настолько сломленной, что даже не испугалась, а почувствовав тепло, прижалась к нему крепче.

Да, это была всего лишь ментальная проекция, но всё казалось крайне реалистичным, потому что разум Илвы проецировал то, что могло происходить в реальности. Но согревалось уже не тело, а именно душа Илвы.

Она обхватила его шею ручонками и замерла, а Арраэх понял, что… снова проиграл.

Стал еще ближе к этой женщине, от которой хотел бежать как можно дальше, и вместо разрыва связи до безумия ее укрепил.

— Не уходи… — шепнуло несчастное создание ему на ухо. — Пожалуйста, не уходи...

На сей раз Илва действительно шептала эти слова ему…

Арраэх вынырнул из ментальной проекции и нашел себя обнимающим девушку прямо в кровати.

Она спала. Кошмаров больше не было. По лицу её разлилось выражение покоя и радости, а правитель почувствовал себя в ловушке.

Аккуратно отстранился, чтобы не разбудить, и замер над ее лицом.

Неужели она действительно пережила все те ужасы в своем детстве? Как же она выжила? Кто-то пришел ей на помощь? Может, именно эти страдания заставили ее стать такой грубой и жесткой, какой она есть сейчас?

Проклятье! Он ее жалел! Сердце по-прежнему сжималось от воспоминаний о дрожащем ребенке. Прошло уже много лет, а почти каждую ночь Илва продолжает дрожать в свои снах.

Но разве это должно хоть как-то волновать его???

Ему — верховному правителю зоннёнов — следует думать только о том, как поскорее покинуть эту планету и вернуться домой, чтобы разобраться с тем, кто посмел поднять на него руку.

А еще… еще у него есть бывшая жена, беременная его ребенком, которую он просто обязан взять в жены обратно!

Воспоминание о Мие остро ударило по его чувствам, и правитель поспешил убраться подальше от Илвы, усевшись в холодном углу.