Мой любимый Небожитель (СИ)

— Мы поклоняемся только Творцу всего сущего! — высокомерно ответил он. — И чтим нашего правителя…

Усмехнулся. Странно было говорить о самом себе с такого ракурса.

— А какой он — ваш правитель? — уточнила Илва с ещё большим интересом, всматриваясь в лицо, припрятанное под капюшоном.

— Великий! — бросил Арраэх и отвернулся, чтобы скрыть смущение, скользнувшее по его лицу.

Ведь на самом деле ему стоило сказать: «В прошлом великий». Последние недели жизни втоптали всё его величие в грязь…

— Пойдёмте, — Сэйни бесцеремонно потянул Арраэха за одежду. — Благодаря золоту, нам сегодня достались наилучшие места…

Свернули в пару коридоров и снова оказались перед дверью, ведущей в огромный даже по зоннёнским критериям зал.

Потолок терялся где-то далеко наверху, а из многочисленных окон в помещение лился солнечный свет.

Пол был отполирован до блеска, а стены украшены весьма необычными мозаичными изображениями.

И хотя качество этих изображений было весьма низким, но Арраэх с изумлением обнаружил несколько рисунков, изображающих существ, очень похожих на зоннёнов.

Опять!

Зал начал стремительно наполняться минасцами, но они вламывались через другие входы и благоговейно останавливались около пустующего помоста, позади которого и стоял Арраэх со своими спутниками.

Народ озирался вокруг, словно кого-то выискивая, а правитель с отвращением укрепил ментальные щиты, отгораживаясь от бури чужих неприятных эмоций.

По большей части грязные, шумные — они вызывали у него глубокое неприятие. В Арраэхе поднялась прежняя высокородная натура, и он, не выдержав, просто отвернулся к стене. Отвернулся и изумленно подвис, только сейчас сумев рассмотреть, из чего именно сделаны те самые мозаичные картины на стенах дикарского храма.

Это были… обломки зоннёнских конструкций!

Вот кусочек белого сверхпрочного пластика — им выложили белое одеяние божества. Этот пластик использовали для оформления стен в зоннёнских звездолетах. А эти провода, которыми имитировали волосы существа на картине, обычно растягивали под обшивкой. На одном из них даже осталась надпись с местом производства — «Планета Мироан».

Что???

Значит, крушение на Минасе кораблей его народа — это не единичное явление?

Арраэх обернулся, пытаясь оценить масштаб этих катастроф, и понял, что буквально все стены храма усеяны жуткими картинами, созданными из внутренностей зоннёнской техники.

Варварство!

На правителя нахлынуло негодование вперемешку с брезгливостью, и он обозленно посмотрел на полоумных дикарей, застывших в храме в ожидании какого-то чуда. Недалекие и сумасбродные! Они поклонялись выдуманным божествам и использовали для этого чужие останки. А вдруг среди этого мерзкого «декора» найдутся и фрагменты костей?

Арраэха передернуло.

В его груди начала зарождаться ярость.

В этот момент пол под ногами содрогнулся, и в помещении задребезжали стекла. Минасцы встрепенулись, а потом с криками начали падать на колени.

— Лучезарный приближается! — заголосил кто-то, и следом послышался трепетный гомон.

Арраэх удивленно приподнял бровь и обернулся к Илве, но, увидев ее бледное лицо и дрожащие руки, откровенно изумился.

Она тоже трепетала! Трепетала настолько, что, похоже, собиралась грохнуться в обморок. Сэйни выглядел не таким испуганным, но ему тоже было не по себе. Что с ними вообще происходит? Неужели они тоже верят в этих несуществующих богов?

Однако, как только правитель подумал об этом, прямо перед ним на помосте из воздуха вынырнула фигура, одетая в длинное светлое одеяние. Золотистые волосы струились по спине, а изящные холеные руки были расставлены в стороны, словно пытаясь обнять весь мир…

Арраэх непроизвольно отшатнулся, прозевав вопль счастья, понесшийся со всех сторон.

— Лучезарный!!! Он пришел! Хвала Лучезарному!!!

Это был зоннён!

Соотечественник стоял спиной к Арраэху, поэтому тот не мог разглядеть его лица, но правитель наконец-то понял, почему орущая толпа минасцев была такой одержимой и фанатичной: они верили не в выдуманных богов. «Божества» были вполне себе настоящими!

Глава 29. Мифический Гардияр...

Илва упала на колени, заставив Аараэха прервать разглядывание спины соотечественника, и привела правителя в полнейший шок струйками слез, бегущими по щекам. Глаза расширились, рот приоткрылся: его поразило то выражение обожания и поклонения, которое отобразилось на ее лице.

В груди неприятно кольнуло. Эта сильная и подчас невыносимая женщина, к которой он непостижимым образом уже начал привыкать, сейчас больше всего стала похожа на себя прежнюю — нежную, беззащитную, несчастную. Ту, которую очень хотелось защитить…

И кто заставил ее настолько обнажить душу? Кто вынудил ее стать такой уязвимой? Какой-то там обманщик, выдающий себя за божество???

В груди Арраэха вскипел праведный гнев. Если бы он хорошенько покопался в своих чувствах, то понял бы, что в его эмоциях затесалась еще и немыслимая и совершенно неуместная ревность, но сейчас правителю было не до самоанализа, поэтому сие открытие он благополучно пропустил.