Мой любимый негодяй

– Советую вам как следует подумать, – ледяным тоном отчеканил Уиклифф. – Если Баллентайн умудрился за короткое время обесчестить сразу двух женщин из семьи Тедбери, он обязан, черт возьми, жениться хотя бы на одной из них!

– Я не собираюсь выходить замуж. Ни за кого, – объявила Люси и покинула комнату.

Она ожидала, что Тристан за ней последует. И действительно, он догнал ее в Большом зале.

– Уиклифф предложил выход из положения, – сообщил он без преамбулы.

Люси ожидала и этого, поэтому продолжала идти. Оставалось молиться, что пони на месте и его не расседлали.

– Уиклифф предложил выход. Давай поговорим.

– Тристан, я не выйду за тебя. Пожалуйста, не упрашивай, давай не будем терять лицо.

Он схватил ее за плечо и остановил.

У Люси все перевернулось внутри. Она не была готова к физическому контакту, к тому, чтобы стоять рядом и вдыхать его запах. У нее осталось еще немного сил, чтобы вести спор, но когда он так решительно сверлил ее глазами…

– Пойми, мы попали в сложную ситуацию…

Люси никогда не видела Тристана настолько серьезным. Вероятно, перспектива брака и его не прельщает. Всего лишь вчера, когда она допрашивала его в своей гостиной, он говорил то же самое…

– Я явилась сюда не затем, чтобы заставить тебя сделать выбор между Сесиль и мной, а затем, чтобы дать тебе шанс выбрать между Сесиль и свободой. Я не могу выйти замуж.

Она попыталась уйти, однако тут же была схвачена за руку:

– Как ты думаешь, много ли времени пройдет, прежде чем слухи распространятся? И как это отразится на твоей репутации, Люси? А как же «Лондонский печатный двор»? И твое Дело?

На миг Люси перестала дышать. От осознания чудовищности содеянного ее удерживало лишь временное отрицание – хрупкий барьер, который больше не мог противостоять напору действительности.

– Моя семья скорее унесет эту тайну с собой в могилу, чем позволит вырваться хоть слову. Возможно, ничего и не случится.

– Возможно, но все же не гарантировано, моя дорогая.

– Отсюда не следует, что я должна стать твоей женой. Вопрос был в справедливости.

– Справедливости? – цинично ухмыльнулся он.

– А в чем же еще? – Люси повысила голос. Нужно уходить. От этого дома, от Тристана.

Он только крепче сжал ее руку.

– В чем еще? Спустя месяц отношений не слишком самонадеянно будет предположить, что ты испытываешь ко мне привязанность.

Привязанность?

Какое безликое, неполноценное слово.

– Пять минут назад ты был готов жениться на моей кузине, – повысила голос Люси. – Так что моя привязанность вряд ли что-то значит.

– Черта с два я бы на ней женился! – скептически хмыкнул Тристан. – Или ты предпочла бы, чтобы я сам упомянул твое имя в качестве алиби? Сознаюсь, мне приходила в голову такая идея. Я промолчал, потому что не хотел вовлекать тебя в скандал. Но теперь ты готова сама вляпаться.

– Нет! – Люси выдернула руку. – Я скорее позволю уничтожить себя, чем стать рабыней.

Он судорожно вдохнул:

– Сейчас неподходящее место и неподходящее время. Поговорим потом, с глазу на глаз.

– Ни время, ни место не повлияют на мое решение.

– Боже, Люси, образумься! Ты принимаешь меня в своей постели каждую ночь, и тебе это по душе; так какая разница?

Люси чуть не ударила его в челюсть.

– Ах, постельные утехи? – прошипела она. – Разумеется, это все, что тебя интересует… О, блаженство мужского невежества!.. Разница между женой и любовницей – все равно что разница между днем и ночью. Назови мне хоть одну замужнюю женщину, которая добилась бы успехов за пределами дома!

Тристан хмыкнул, что означало крайнее раздражение.

– Так тебя только это заботит?

– Назови мне хоть одну… Нет, не назовешь, потому что в семье женщине практически невозможно достичь чего-либо: на ней муж, долг выполнять обязанности жены, не говоря уж о детях. Думаешь, почему прогрессивные женщины вынужденно предпочитают оставаться старыми девами?

– Стоп. Прекрати прятаться за своей работой.

– Прятаться?

– Да, прятаться.

Тристан опять применил силу, чтобы задержать ее, не дать выйти из зала. В его глазах появился воинственный блеск.

– Подумай, – зашептал он, склоняясь к Люси, – если бы ты в самом деле была так настроена против появления в твоей жизни мужчины и всех сопутствующих этому шагу последствий, ты никогда бы не пошла на риск и не заманивала меня в постель.

Люси чувствовала на своей щеке его дыхание. Он так близко! Хаотичное сердцебиение мешало думать. «Беги», – приказал внутренний голос, потому что глаза Тристана подобрели, проявив такие знакомые зеленые и золотистые искры.

– Ты ведь умная. – Голос тоже потеплел. – Ты понимала риски. И все равно хотела меня. Задайся вопросом: почему?

У Люси сдавило горло.

– Ты прав, – наконец выдавила она. – Я тебя хотела. Но даже при других законах за тебя никогда бы не вышла.

Тристан замер на миг, ошарашенный, и Люси высвободила руку.

– Ты полагаешь, я достаточно хорош, чтобы делить со мной постель, но недостаточно хорош, чтобы стать твоим мужем?

Наверное, немало женщин попрекали его этим в прошлом – не таком уж и далеком.

Лакеи распахнули перед ними двери, вытаращив глаза.

– Мы не подходим друг другу, – заявила Люси у самого выхода.