Мой любимый негодяй

– Спасибо. Экскурсия прошла отлично. – Голос Хэтти почти сорвался на писк: – Очень… познавательно.

Люси вгляделась в побелевшее как мел лицо подруги и раскрасневшиеся щеки. Интересно…

– Что за экскурсия? – Она бросила пробный камень.

Хэтти старательно избегала ее взгляда.

– Частная выставка в Челси. Посвященная искусству прерафаэлитов.

– Догадываюсь, – Люси состроила гримасу, – ты сбежала от мистера Грейвса?

– А? – Нет, тут явно что-то нечисто.

– И как отреагировал мистер Грейвс? – спросила Аннабель. Возможно, она тоже вынашивала планы сбежать от своего телохранителя на какую-нибудь экскурсию.

Вместо ответа Хэтти пожала плечами и вонзила в пирожное жемчужные зубы. Девушке из состоятельной семьи не пристало переживать о том, что могут подумать слуги.

Ого! А она скрывает нечто из ряда вон выходящее.

Вот только у Хэтти никогда не получалось долго держать что-либо в секрете. Как только созреет, сразу соберет подруг и выложит все до малейшей подробности.

Что касается ее собственного секрета… Подруги на удивление положительно восприняли признание Люси, что она в настоящее время живет вместе с Тристаном за закрытыми дверьми. Если уж на то пошло, гораздо больше их взволновало сообщение о том, что однажды Люси может выйти за него замуж, – они считали брак совершенно несвойственным ее характеру. Потребовалось предъявить массивное обручальное кольцо на пальце – подарок леди Рочестер, извлеченный из шкатулки с фамильными драгоценностями, – чтобы идею одобрила Хэтти. Потребовалось все обаяние Тристана, чтобы переубедить Катриону, встретившую новость в штыки. Аннабель, до сих пор единственная, у которой до помолвки был тайный роман, лишь подмигнула с намеком и спросила: «Так что ты там говорила? Он тебе совершенно не нравится?»

А Люси была от него без ума. Каждое утро она просыпалась со своим мужчиной, успокоенная и согретая его теплом. Со временем она, возможно, и привыкнет к присутствию в своей жизни человека, который заботится о ней лучше, чем это делает она сама. Когда доклад вызвал эффект разорвавшейся бомбы, было также очень приятно чувствовать рядом спокойное и надежное плечо. Множество мужчин сплотились единым фронтом вокруг редактора «Гардиан», чтобы поддержать его решение опубликовать шокирующие выводы, однако их численно превосходили другие влиятельные люди, которые обвинили газету в развязывании войны против принципа неприкосновенности семьи. Основным пунктом раздора стало не распространенное повсеместно плохое обращение с женами в семье, а признание того, что женщины из среднего и высшего классов также подвергаются унижениям. Что ж, этого следовало ожидать. Тиран, сознающий, что власть ускользает из рук, непременно удвоит усилия, чтобы ее удержать. Противодействие, с которым столкнулись суфражистки, было лишь доказательством того, что они не только дернули зверя за хвост, но и поразили в самое сердце: оспорили исключительное право мужчины быть в доме непререкаемым авторитетом. Хотя в «Манчестер гардиан» не назвали имена, суфражистские ячейки всей Британии решили на некоторое время затаиться и, как обычно, подождать, пока страсти не улягутся. И почему бы для разнообразия не доставить себе удовольствие и насладиться велосипедной прогулкой?

Благоприятным следствием шумихи вокруг доклада стало то, что она отвлекла внимание от помолвки. Конечно, после ее объявления номер «Пэлл-Мэлл газетт» вышел с кричащими заголовками: «Кто кого укротил? Первый ловелас Лондона против мегеры-суфражистки!» Однако поскольку было широко известно как о давней дружбе между семьями, так и о теперешних деловых отношениях пары, а Уиклифф и Рочестер к тому же официально объявили о помолвке в «Таймс» в соответствии с принятыми нормами, то слухи не вышли за рамки обычных. Рочестер смирился с необходимостью какое-то время хранить молчание по поводу произошедших событий. Его наследник лишь чудом избежал полноценного скандала, и он не горел желанием лить воду на чужую мельницу.

Единственной запятнавшей свое имя оказалась Сесиль. Однако и эту ситуацию удалось поправить.

Люси оперлась на локоть и сообщила:

– Забыла поделиться с вами последней новостью.

Три сонные физиономии разом повернулись к ней.

– Мой брат объявил о предстоящей женитьбе.

Физиономии вытянулись от удивления. Люси не имела привычки рассказывать о своей семье, да и вообще не интересовалась свадьбами.

– На нашей кузине, леди Сесиль. – Подруги ахнули, и Люси коварно усмехнулась: – Кто бы мог подумать, что Томми на такое способен! Он сноб, но, по крайней мере, истинный сноб – поступился своей репутацией и своим самолюбием ради восстановления чести семьи. Я восхищаюсь им. Действительно восхищаюсь.

– О, он слукавил, – сказала Хэтти. – На домашней вечеринке ходил за леди Сесиль как привязанный. А теперь она его должница и будет всю жизнь боготворить.

– Это тоже верно, – произнесла Люси после небольшой паузы. – Хэтти, ты уверена, что не хочешь рассказать нам о выставке прерафаэлитов в Челси?

– Абсолютно уверена! – выпалила Хэтти.

Люси поняла, что не за горами очередной скандал.