Мой любимый преступник

Я открываю глаза, распластанная перед миллиардами свидетелей на небосводе, навсегда теперь оставившие в памяти нашу бесстыдную ночь, и снова закатываю их, окутываемая необратимо приближающимся оргазмом. Чувствую, как меня растягивают уверенные пальцы, без преград скользящие внутрь, и не могу сдержать рвущегося из груди стона. Никогда раньше не чувствовала подобного при занятиях сексом. Легкое удовольствие, пара оргазмов. Но то, как меня выкручивает сейчас, не сравнить ни с чем. Будто Диме знаком какой-то секрет, и он осознанно нажимает на моем теле нужные точки, чтобы свести меня с ума.

- Аня, девочка, кончай, иначе я взорвусь сейчас оттого, как ты течешь по моим пальцам, - от дерзких слов у меня по телу бежит судорога.

Узел внизу скручивается все сильнее и сильнее, грозясь разорваться и разодрать меня на ошметки, и я уже не замечаю, как сама лихорадочно двигаюсь навстречу его пальцам и языку. Кожа горит, мышцы подрагивают, и я до боли впиваюсь ногтями Диме в руки. Распахиваю глаза, когда необратимая волна сносящего все на своем пути наслаждения захватывает меня в воронку и выжимает до последней капли. Кажется, я кричу, или это звон в ушах, не могу разобрать потерянная за гранью реальности.

А потом Дима переворачивает меня на живот и входит сзади резким ударом так, что я вопреки всем возможным объяснениям снова кончаю и дрожу под его тяжелым телом.

- Ох, ты ж, - надорванным голосом мне в шею, а потом чувствую зубы на своей лопатке.

Тело подрагивает, когда он начинает проникать в меня глубже, выходит и снова заполняет собой, растягивая, и мне кажется, мое тело больше мне не принадлежит. Оно полностью подстроено под его собственное и слушается с этого дня только Диму. Сколько раз я еще билась в крепких руках, выносимая сумасшедшими оргазмами, я перестала считать. Дима был жадным и неутомимым. Нежным и грубым. Властным и дарящим то, чего так требовало все мое существо. Он захватил в плен не только мое тело, но в придачу забрал еще и душу с сердцем.

Глава 28

Дима

Заяц уснула уже ближе к утру. Я отнес ее обессиленную и свернувшуюся котенком на моих руках в дом. На этот раз плюнул на хозяев и пошел по коридору. Уложил маленькую на кровать, нашел в шкафу еще одно одеяло, укрыл и еще минут десять тупо сидел рядом, сторожа ее сон. Какая же она открытая, искренняя моя девочка, настоящая. А чувствительная какая! Я думал, у меня мозги вывернутся наружу от ее надсадных стонов и отзывчивости. Где-то в глубине замаячила ревность к мудаку Кириллу за то, что видел ее такой же, и захотелось вернуться и набить ему рожу. Когда не знаешь о бывших, всегда дышать проще. Они вроде есть, но остаются незримой догадкой, а вот если знаком лично, то картинки сцен их вместе невольно отравляют воображение.

Отвожу глаза от Ани и натыкаюсь на настенные часы. Четыре двадцать утра. Черт, я же должен был Дениса набрать. Встаю с кровати, по коридору в зал, там, кажется, стоит стационарный телефон. Заметил его еще днем. Из комнаты хозяев доносится крепких храп, как подтверждение того, что разговор не услышат, но я на всякий случай закрываю дверь в зал. Падаю в кресло и беру древний аппарат в руки. Сто лет такого не видел. С диском для набора номера. Поднимаю трубку и по памяти набираю номер. Надеюсь, Ден простит мне ночной звонок.

- Алло, - бодро отвечает спустя три гудка.

- Здарова, брат.

- Макаров, наконец-то! – слышу облегченный выдох. – Я думал, б***ь, с тобой случилось что. Ты как там? Жив, здоров?

- И жив, и здоров. Ты сам как?

- Со мной-то что случится? Короче, слушай, - на заднем плане чиркает зажигалка, и Ден, судя по звуку, затягивается, - Попал ты конкретно. Я уже понял, что случилось. Пару раз подслушал Ильина с Савельевым.

- Савельевым? – хмурюсь, узнав фамилию.

- Да, Макар, с Савельевым. Твой тесть бывший. Это его людей ты видел тогда.

- А он здесь при чем? Чем ему дед мешал? – что за херня? Пытаюсь сопоставить владельца торговой сети в нашем городе и деда, жившего в облупившемся доме, но не нахожу точек соприкосновения.

- А тем, что у него уже план по застройке этой местности имеется. Какой-то там торгово-развлекательный центр собрался строить, но для этого нужно согласие жильцов на снос домов. Соседи деда подписали, получили свои бабки и отправились восвояси, а тот отказался наотрез. Мол, жил там всю жизнь с женой, там и умрет. Детей у них не было, чтобы как-то повлияли на старика, поэтому видимо Сява подумал, что никто не заметит исчезновения семидесятилетнего, и смерть его спишут на дань возрасту. А на самом деле сам понимаешь, старик еще мог лет пять прожить, а то и больше. Хрен Савельев ждал бы столько.

- Неужели он опустился до такого? – в голове не укладывается. Хотя я в принципе достаточно хорошо знаю Савельева, знаю о делах, ведущихся на фирме. Об отходных инстанциях, мелких махинациях, но чтобы убийство. Это ж каким нелюдем надо быть, чтобы ради бабок испачкать руки кровью.