Мой любимый скамер

Он встал. Рослый, широкий. Агния смотрела на него, мысли путались. Он взял её под руку и поволок к дверям. В машине она уснула. И вдруг очутилась в хрустальном бокале. Стеклянный звон раздавался в ушах, в голове, в мозгу! Он, звон этот, таил все тайны зазеркальных зон в себе! И она блуждала бестелесным фантомом в этом хрустале, витала в его стеклянных облаках. Было полутемно, но отлично видно грани зеркал. Странно, подумала она, чем меньше света, тем лучше видно. Какой-то лунный отсвет. А может быть, Луна – числитель, а Земля – знаменатель? А Солнцу наплевать на дроби, ведь Солнце – это жара и единица? И тут ей стало жарко. И цвет горных яблонь окутал её. Она сбросила с себя что-то плотное и мягкое, и разлепила веки. Оказалось, одеяло она откинула бело-розовое. Она лежала в постели в незнакомой комнате. Стены, потолок, люстра – всё было чужое. Что, где, как она тут оказалась? Память смутно выхватывала куски событий. Вдруг перед глазами всплыли Денис, офис и все его обитатели, страшный пожар, полицейский, который прогнал её. Ужас и боль охватили Агнию. Она села в постели и бурно зарыдала.

Дверь распахнулась, и появилась мужская фигура. Рослый широкий парень вошёл в комнату, сел на край постели, стал полотенцем утирать ей слёзы, гладить её растрёпанную голову.

– Ты кто? Где я? – давясь слезами, проговорила она.

– Что, не помнишь? Ну и напилась же! Хочешь кофе?

Он вышел, и вернулся с подносом. Чашка горячего кофе, бананы, конфеты.

Когда она перекусила и медленно, с наслаждением выпила кофе, он сказал:

– Всё? Успокоилась? А теперь рассказывай.

И она взволнованно, взахлёб, принялась говорить. Всё говорила и говорила, рассказывала, и не могла остановиться. Он слушал.

– Как же я теперь жить буду? – снова разрыдалась она. – Всё погибло, работа, моя трудовая книжка, мои подруги. Хотя, подруг-то не было, просто приятельницы. Мой Денис. Нет теперь работы, а жить как? Искать другую? Без трудовой?

Он подумал, и сказал:

– Жить будешь у меня, а квартиру свою сдашь. Станешь рантье, тоже работа.

– Зачем я тебе? – слабо произнесла она.

– Мне нужна хозяйка. Будешь готовить, убирать, ну и всё такое.

Она задумалась. А что ей ещё остаётся? Парень, вроде, добрый, благородный. Она даже имя его вспомнила: Лев. Да, он и похож на льва – мощный, большой, кудрявая грива каштановых волос, кошачий разрез глаз, крупный нос. Большой рот. Карие глаза. В общем, вполне себе нормально смотрится.

– А почему у тебя нет хозяйки? – поинтересовалась Агния.

– Не до того. Много работы.

– Что за работа?

– Не важно.

– В фирме?

– Нет.

– А где?

– У меня особый бизнес. Но тебе это знать не надо.

– Заинтриговал. Ну ладно, ладно, молчу. А почему? Нет, правда?

– На самом деле правда – ложь.

– Даже так?

Он замолчал, задумчиво почесал голову, и, словно сам с собой говорит, произнёс:

– Не разобрать, где рай, где ад… Луна садится у крыльца…

– Ты о чём? Какой ещё ад, какая луна?

– Ну, это я так, о своём. Вставай и иди в ванну. Прямо по коридору, слева, джакузи.

Она медленно вылезла из постели. Слабость во всём теле. С трудом перебирая ногами, вышла через высокую арку комнаты в коридор. Как красиво! Просто чудо! Столько света, чистоты, простора! Огромный холл! Снежный, молочный, жемчужный оттенки стен, потолка, встроенной плоской люстры с серебристыми лампочками! Терракотовый пол! Огромные зеркала шкафа-купе! А вот и ванная комната, мрамор и оникс стен и пола, джакузи! Она с наслаждением погрузилась в горячую воду. Струи воды приятно массировали тело, весёлые пузырьки прыгали вокруг. Она расслабленно лежала в круглой ванне, и ни о чём не думала. Ей было хорошо. Потянулась, взмахнула руками, задела какую-то панель, заиграла мягкая музыка. Агния погрузилась в воду с головой. Какое наслаждение!

* * *

– Анна, а ты знаешь, что значит твоё имя? Милостивая! Ты такая и есть, – бежали строки на мониторе. – Только ты можешь меня спасти, я это понял!