Мой лорд из другого мира

Последнее слова он подчеркнул, как и проигнорировал упоминание матери. Александр приобнял Ровену за плечи и подтолкнул к выходу, а мне резко расхотелось, чтобы они уходили. Разговор с невестой, говорите? Пленницей!

Но кто меня вообще спрашивал? Вышли и дверь притворили. А мне даже сесть не предлагают. Стояла и молчала под пронизывающим взглядом лорд-стража. И отвечала тем же.

— Я жду!

Гордон попытался перекатиться на бок, но застонал и уткнулся в подушку. Я только приподняла брови и вздернула подбородок.

— Чего именно?

— Извинений, — прошипел он. — Благодарностей. За спасение.

Какое счастье, что Гордон спал и не слышал нашего разговора с Ровеной, не чувствовал моих прикосновений. Иначе я бы сейчас сгорела со стыда.

— Благодарности? А кто меня в это втянул?

Гордон сжал простыню.

— Не я позвал тебя в павильон.

— Ха! Зато притащил в дом собственной любовницы!

— Любовницы? — На минуту лицо Тобиаса стало таким изумленно-комичным, словно я и правда огрела его кочергой. Долго репетировал?

— Ровены, — напомнила я. На месте не стоялось, поэтому приходилось расхаживать вдоль одной стороны кровати: чтобы он меня видел. — Или, постой, она не единственная? Их у тебя несколько? Коллекционируете женщин, лорд-страж?

— Кто тебе вообще рассказал о прошлом? Ровена?

Он все-таки перевернулся на бок, коротко выдохнул и застонал. При этом простынь соскользнула с плеч, обнажая мощную грудь. Нижнюю половину прикрывали бинты, но моя бессовестная фантазия дорисовала остальное. Щеки вспыхнули, стало жарко. Тоже пришлось выдохнуть и отвернуться.

И разозлиться на себя еще больше! Ведь я была не против притяжения между нами, поддаться ему… Вот только, как выяснилось, это притяжение было односторонним.

— Ну что ты, вы просто друзья детства.

— Значит, мать, — прорычал Гордон. — Снова вмешивается там, где ее не просят.

Вмешивается, конечно, но это к делу не относится.

— Офелия рассказала то, что ты должен был рассказать сам! — шагнула вперед и наклонилась к лорд-стражу. Захоти я протянуть руку, могла бы его коснуться. — У нас был уговор: я тебе помогаю раскрыть преступление, ты отправляешь меня в мой мир. Преступление, понимаешь? Мы договорились о том, что мы напарники!

— А ты хороша, напарница. — Гордон рассмеялся, но в этом смехе не было веселья, только злость и издевка. — Умеешь переложить с больной головы на здоровую. Ты хоть понимаешь, что подставила Посейдона? Подставила меня!

Его голос стал громче, на лбу вздулись вены, а взгляд едва не прожег во мне дыру.

— Это ты меня подставил, когда притащил в этот дом! — не осталась я в долгу. — И ради чего?

Лорд-страж поморщился, как от зубной боли.

— Покричи громче, чтобы все узнали, зачем ты здесь. Тогда можешь забыть о возвращении в свой мир.

— Не смей! — сбилась я на громкий шепот, и теперь шипела. — Не смей меня шантажировать! Это твоя ошибка, я только помочь хотела…

— Помогла?

Я даже отшатнулась, сбитая волной его ярости.

— Я в твой мир не просилась. — Голос дрогнул, и дико захотелось что-нибудь разбить. Желательно об голову Гордона. — И не собираюсь становиться твоей игрушкой.

— Конечно, ты хочешь спасать химер и русалок, — насмешливо бросил лорд-страж. — Напарница полицейского из тебя, как из химеры почтальон.

Внутри вдруг все сковало холодом от страшной догадки, сердце оборвалось и ухнуло вниз. Гордон даже не пытался спорить, назначая меня напарницей. Я так радовалась, что сумела договориться с лорд-стражем, выторговать лучшие условия. А он, оказывается, все время надо мной смеялся и подталкивал к «правильным» решениям. Даже похищенных химер придумал, видя мое отношение к Сказке. Понял, что я не останусь равнодушной.

Злость на себя набрала новую силу.

— Ведь нет никакого заговора? Нет никаких похищений?

Гордон уткнулся лицом в подушку, но я все равно услышала, как он пробормотал:

— Сумасшедшая.

— Мне плевать, что ты обо мне думаешь. Спектакль окончен, и я здесь не останусь.

Лорд-страж вновь приподнялся на локтях, зашипел от боли, но не сдался.

— Куда ты собралась? — прохрипел он.

— Домой, естественно.

Пусть внутри все подрагивало, как натянутая струна — струна, которая не желала рваться — я готова была биться до конца. Больше никаких игр.

— Как? Посейдон теперь далеко, и неизвестно, поправится ли. Пешком пойдешь?

Я застыла. Да что там, у меня кровь в жилах застыла. Если Гордон хотел ударить побольнее, ему это удалось. Посейдона ранили из-за меня. Я виновата. Виновата. Виновата-виновата.

Но что теперь делать? Как искупить свою вину?

— Так что сидеть тебе здесь и слушаться во всем меня, — припечатал лорд-страж. — Как мы и договаривались.

Я вздрогнула. Кинь он в меня кочергой, и то было бы милосерднее.

— Не дождешься, — ответила я таким же тоном, вздернув подбородок еще повыше, чтобы выдержать ледяной взгляд. — Я уже выполнила и даже перевыполнила свою часть сделки. Теперь дело за тобой, лорд-страж. Поправляйся и верни меня домой. А пока я вернусь в свою комнату.