Мой лучший друг товарищ Сталин

Я вошел в Малую столовую, увидел кровать, на которой он спал тогда. Кровать, застеленная бархатным, красным восточным покрывалом. Рядом — турецкий диван, куда его с пола перенесли «прикрепленные»… Чтобы потом перенести в Большую столовую на точно такой же турецкий диван.

Здесь в центре Малой столовой по-прежнему находился столик, на котором в ту ночь стояла бутылка нарзана. К ней он и шел выпить воды. Но не дошел…

Прямо напротив столика — та не закрытая дверь в вестибюль.

Через вестибюль видна еще одна комната — фельдъегерская, куда Лозгачев принес почту. Здесь — большой платяной шкаф, столик и телефон.

И две двери. Одна — из коридора, через которую вошел в фельдъегерскую Лозгачев. Другая ведет из фельдъегерской в вестибюль. Она тоже оказалась открытой в ту ночь.

В эту открытую дверь, глядя через вестибюль, Лозгачев и увидел другую незакрытую дверь — в Малую столовую.

А за ней — лежащего на полу Хозяина!

Итак, что же мы имеем?

Рукопись Фудзи, где написано, что «был План… План хитроумный и оттого опасный». И слова Берии: «Ты нам необходим. Без тебя наш план придется переделать…». Почему? Ответ ясен. Фудзи намекает на него тысячу раз: потому что Фудзи очень похож!

Итак, в полутьме плохо освещенного вестибюля их сходство могло быть абсолютным.

Что отсюда следует? Что тот, кто отдал странный приказ Хрусталеву, был… не Хозяин?

Кто-то очень похожий на Хозяина вышел под утро из дверей Большой столовой вместе с «гостями». И велел «прикрепленным» идти спать.

«Кто-то» — это, конечно, Фудзи, без которого план пришлось бы переделать.

А где же был в это время сам Коба?

Реконструкция (версия)

Попробуем представить все по порядку. Итак, Фудзи, привезший Кобе свои Записки, Ближнюю дачу не покинул. Но схоронился в том самом большом платяном шкафу, который до сих пор стоит в той самой фельдъегерской, где оставляли почту из ЦК. Это было возможно, если по Плану ему предстояло… заменить Кобу! И это было возможно, если все «гости» — вся приглашенная на ужин четверка — были в заговоре. Если все они не захотели покорно ждать смерти, и Берия сумел сплотить их.

Во время застолья Хозяин попросил принести еще вина, и вино принесли. Но в эту бутылку люди Берии ввели подарок — препарат из Лаборатории Х.

Я даже могу назвать этот препарат. О нем сообщил мне человек, хорошо понимающий в подобных разработках. Он написал мне:

«По роду своей деятельности я много лет связан с фармацевтикой и особенно с высокоактивными лекарственными субстанциями. Я имею все основания полагать, что Сталин был отравлен каким-либо сильным антикоагулянтом из группы кумаринов, скорее всего варфарином. Это вещество отвечает всем требованиям «гладкого» отравления. В ничтожных, почти гомеопатических дозах варфарин провоцирует в течение нескольких часов обширный инсульт. Он практически был необнаружим тогдашними методами химии и биохимии.

Что самое интересное: для кумаринов (варфарина) существовали эффективные антидоты (то есть противоядия). Например, широко известный сейчас викасол».

Это и была, скорее всего, «та самая» разработка Лаборатории Х, которую Берия применил против Хозяина.

Моя версия «последнего застолья» такова:

1. Варфарин легко ввести шприцем через пробку винной бутылки — одной капли хватит с головой на десять человек. Достаточно было на пять минут получить доступ к сталинскому вину.

2. Все сотрапезники Сталина были в сговоре и все приняли антидот (противоядие) до того, как приехали на дачу.

3. Итак, яд был в вине, но и гости спокойно могли пить его из отравленной бутылки вместе со Сталиным.

4. После ужина все гости разъехались по домам и дома продолжали принимать препараты, препятствующие подъему кровяного давления.

5. Варфарин или нечто подобное был дан Сталину в сочетании с сильнодействующим снотворным.

Коба, выпив вина, тотчас заснул за столом. Тогда пошли за Фудзи в фельдъегерскую. Спешили, волновались и оттого оставили открытой дверь.

Вместе с Фудзи впятером перенесли Хозяина в Малую столовую и уложили на кровать.

После чего Фудзи сбрил бородку и приклеил усы. Старому разведчику все это было не впервой. Он надел китель Хозяина, его штаны и сапоги. И вернулся с «гостями» в Большую столовую.

В половине пятого утра, как обычно, звонком вызвали в вестибюль Хрусталева.