Мой лунный эльф или как не влюбиться по уши

Признаюсь, меня разрывали самые противоречивые эмоции. Хотелось поблагодарить мелкого за своевременное появление, и тут же прибить за то, что вмешался именно сейчас. А лучше – задушить в объятиях, чтобы сразу удовлетворить все свои желания.

Вот что ему стоило найти нас чуть позже?

Представила, что могло бы случиться, и даже зажмурилась на мгновение.

Интересно, когда Берриан целуется, губы у него остаются такими же твердыми и упрямыми, или…

Черт, о чем я только думаю? Может, он не целовать меня собирался, а процедить какую-нибудь гадость? Особо изощренную, в своей обычной надменно-самоуверенной манере. Да-да, именно так, и никак иначе. Нечего всякую ерунду воображать, а Хану надо сказать спасибо.

Не знаю, разделял ли Торэт мое мнение, но он наконец-то отмер и повернулся к наури.

– Похвалить? – протянул тихо, с какой-то неопределенно-мечтательной интонацией. И многообещающе улыбнулся. – Что ж, лети сюда… герой.

Стрекозел на ласковые слова не купился и бросаться к эйру за наградой не торопился. Наоборот, отпрянул, распластался по стене и быстро пополз вверх, к потолку, помогая себе не только когтями, но и крыльями. И ему бы, наверное, удалось уйти, но тут каменная кладка над ним затуманилась, плеснула мутной рябью, образуя точечный портал, и на сцене – точнее, в нашем и без того тесном закутке – появилось еще одно действующее лицо.

Миниатюрная девушка, ростом с Хана, и похожая на него, не как две капли воды, конечно, но достаточно сильно, чтобы понять: эти двое относятся к одной расе. Те же миндалевидные глаза, полностью черные, без белков, удлиненные уши, когтистые лапки, прозрачные, слюдянисто поблескивающие стрекозиные крылья. Только черты лица более миловидные и кожа удивительного нежно-лазоревого цвета.

– Господин, – метнулась она к высокородному. – Я слышала шум. Если страж вас почует и примет боевую форму… Надо немедленно уходить…

Тут девушка внезапно осеклась, ткнула в меня пальцем и закончила уже другим ревниво-обвинительным тоном:

– А почему она в вас так вцепилась?

Я?

Да не вцеплялась я в Торэта, просто руки убрать не успела. И отодвинуться. Здесь вообще отодвигаться некуда, если уж на то пошло.

– Господин?.. – повысила голос соплеменница Хана.

Эйр на вопрос отвечать не торопился, впрочем, отпускать меня тоже. А вот стрекозел молчать не стал.

– Кого я вижу, – издевательски ласково пропел он. – Ланиэнгиль Майидил Тинур. Собственной драгоценной персоной.

Мой наури уже не вжимался в стену, а висел на ней, придерживаясь одним коготком – нарочито небрежно, явно красуясь. Голова откинута чуть назад, крылья расправлены и слегка подрагивают, волосы на загривке художественно встопорщены.

Девушка дернулась, как от удара, обернулась в его сторону, нахмурилась. И не пропела, нет – прошипела с досадой:

– Ниирнар Атраэн Ханаш. Ну, конечно, мне сразу следовало догадаться. Там, где ты, всегда неприятности. Не устал еще?

– А тебе не надоело перворожденным прислуживать? – скривился Хан, отбросив показную любезность.

– Сам теперь прислуживаешь.

– Но, заметь, не эльфу.

– П-ф-ф… человеку. Еще хуже.

– Хуже, говоришь? – мой фамильяр прекратил цепляться за стену, сложил на груди лапы и снисходительно усмехнулся. – Совсем ты, Лани, плоха стала. Теряешь способности, теряешь… А ведь такие надежды подавала. Вот, что бывает, когда дети бури с врагами связываются и с Пути сбиваются. Ты присмотрись внимательней, может, что и заметишь… бывшая ученица Видящей.

Последнюю фразу стрекозел произнес неожиданно серьезно, и оба наури, прекратив испепелять друг друга взглядами, дружно уставились на меня. Лани – оценивающе, а вот Хан – прямо-таки с отцовской гордостью.

Неизвестно, как долго это бы продолжалось, но тут вдали послышался неясный пока еще гул, и Торэт, снова прижав меня к себе, отрывисто приказал:

– Выводите нас. Быстро.

Глава 14

Хорошо, когда у тебя есть фамильяр, способный распутать охранное плетение эльфийской башни, создать точечный портал и протолкнуть хозяина сквозь стены. Еще лучше, если их двое и действуют они на удивление слажено, в обстановке строжайшей конспирации и острого форс-мажора.

В итоге, вывели нас не просто быстро – мгновенно, едва мы с эйром слаженно выдохнули:

– Айантэ гэлле…

Я воздуха в грудь набрать не успела, не то что утонуть в камне или ощутить его давление.

А, может, дело было в том, что Торэт так и не отпустил меня, лишь убрал одну руку, продолжая другой упрямо стискивать талию. Наверное, боялся потерять по дороге. И хотя я больше не смотрела на него – специально отвернулась, чтобы не появилось искушения «случайно» зацепить взглядом, – все равно и на расстоянии чувствовала приглушенное, немного неровное биение его сердца, словно мои ладони по-прежнему лежали на груди высокородного. И от этого, а еще от того, как меня держали – крепко, надежно прижав к сильному мужскому телу – становилось на удивление спокойно. Даже почудилось на секунду, что рядом не его ушастая высокомерность – мой первый и главный враг в академии, а близкий друг, всегда готовый защитить, прийти на помощь.