Мой малыш миллионера

Казалось, что часть из них готова была накинуться на меня еще в зале, остальные были бы не прочь затащить в укромный уголок.

Фу! Противно. До невозможности отвратительно.

Но я все равно старалась сохранять позитивный настрой. Это единственное, что не давало утонуть в колодце безысходности.

И вот очередной молодой парень разглядывает меня с явным интересом. Я делаю вид, что не замечаю. Оставляю на его столике очередной заказ.

Даже при мне мажор уже заказал достаточно, чтобы не соображать, что делает. А что было до моего прихода – могу только гадать.

Не понимаю, что может заставлять людей вот так вести себя?

Удар по попе становится для меня полнейшей неожиданностью.

Я успеваю только раскрыть рот, чтобы возмутиться или, на худой конец, просто вдохнуть побольше воздуха, и не умереть от отвращения. В тот же момент кто-то уверенным движением отталкивает меня в сторону.

Этот же кто-то тут же хватает парня за грудки. Поднимает с кресла. А потом обрушивает на бедолагу мощный удар.

Парнишка снова падает на свое место.

Сначала я просто теряюсь в ситуации, в голове получается какая-то мешанина, потому что я вижу, что за человек передо мной, но не могу поверить ни в его реальность, ни в реальность того, чем он сейчас занят.

Сердце начинает бешено долбиться в груди. А когда я ловлю на себе взгляд Мирона, и наши глаза встречаются, оно и вовсе бухается в пятки.

Оторопело гляжу на любимого мужчину. Его следующий шаг мне не ясен. Что он сделает теперь? Разберется со мной? И отсюда выгонит? Или просто наваляет, как и мажору.

Вижу, как от ярости раздуваются его ноздри. Сейчас Мирон похож на быка, которого раздразнили красной тряпкой, но его набег на нее не увенчался успехом.

Наверное, на все уходит буквально пара секунд, а мне кажется, что еле-еле течет вечность. Ожидание реакции Богданова напрочь лишает меня чувств.

Я не шевелюсь. Не дышу. Просто замираю.

Даже звуков, кажется, больше нет. Окружающая действительность погружается в оглушающую тишину.

– Эй, мужик! – как сквозь вату слышу слова парня. – Ты не офигел?

Он снова пытается подняться, но Мирону хватает небольшого толчка, чтобы вернуть того обратно в кресло.

Через пару мгновений на месте происшествия уже оказывается охрана.

Мужчины оттаскивают Мирона в сторону, а он не сопротивляется.

– Нормально, нормально, – говорит Богданов, выставляя перед собой руку.

Те, кивнув, отходят в сторону, но из виду не скрываются. Наверное, думают, что разъяренный мужчина снова может напасть. А то, что Мирон взвинчен – к гадалке не ходи. Взгляд точно бешеный.

– Пошли! – командует он мне, хватая за руку.

Я сначала хочу крикнуть, что никуда с ним не собираюсь, и, вообще, я на работе, но потом решаю не рисковать. Мирон и без того на взводе.

Он утаскивает меня на первый этаж. Тянет через танцпол. Ведет к черному входу. Распахивает дверь и буквально выталкивает на улицу.

– Это что такое было? – рычит Богданов.

– Ты только что ударил человека, – отвечаю я, делая вид, что не понимаю.

– Что ты делаешь в этом клубе, Аня? Как узнала, что я буду здесь? – его напор не сбавляется ни на секунду.

– Я не знала! – выпаливаю.

Страшно. Он снова может сделать это. Лишить меня всего. Подработки, на которую было так тяжело согласиться. И даже работы в офисе, за которую обещал хорошо заплатить.

– Ты повторяешься! – бросает мне Мирон. – Придумай что-нибудь поинтереснее.

ГЛАВА 10

Аня

– Мне нужны деньги! – обреченно выдыхаю.

– Это я знаю. И способы твои мне ясны, – потемневшие глаза Мирона наполнены презрением. Даже в приглушенном свете летней ночи видно, как оно мерцает там зловещими огоньками. – Но играть со мной, – он намеренно делает паузу, чтобы я осознала всю серьезность его слов, – не стоит, поняла?

– Подруга попросила подменить ее! Все вышло случайно, – мой голос начинает дрожать. Становится тише. Понимаю, что вот-вот расплачусь.

Внутри все так же уживаются тревога и надежда. Они сражаются в какой-то невидимой битве, перетягивая на себя одеяло.

Каждый раз, когда оно оказывается на той или иной половине, меня швыряет из крайности в крайность: я то боюсь до ужаса, то верю в адекватность отца своего ребенка.

Кажется, вот прямо сейчас он возьмет себя в руки, успокоится и поймет, какие глупости произносит. Может быть даже… Хотя нет, это точно нет.

– Тебе самой не надоело?

Поджимаю губы. Меня замучили его постоянные подозрения.

– Сначала на свадьбу ко мне приперлась, теперь это! И я должен поверить в твои слова? Должен поверить?

В ответ не издаю ни звука. Если бы Мирон только знал, если бы только смог открыть, наконец, свои слепые глаза… Глаза, в которых я тону прямо сейчас, потому что нет возможности от них оторваться.

– Ты только посмотри на себя, – мужчина подходит совсем близко, и я чувствую его приближение своей кожей.

Сильное тело, что неумолимо движется на меня, заставляет все нутро трепетать.

Жесткий настойчивый палец ложится на мои губы. Он проходит по ним сначала несильно, а потом нажимает, беспощадно размазывая алую до безобразия помаду.

– Посмотри, – снова призывает Мирон, но уже тише, будто успокаивается от того, что делает.