Мой метод: начальное обучение

Чтобы наладить чудесную согласованность мышц-антагонистов, нужны двигательные упражнения. Да, можно выучить движение. Однако, если уже выработана естественная координация, становятся доступны особенные движения, спортивные игры, танцы, если субъект продолжает тренировки, он обретает новые возможности. Это относится не только к грации, ловкости, но и к силе. Необходимы постоянные упражнения. Конечно, воля играет важную роль в подобных вещах. Некто хотел бы заняться спортом, танцами, участвовать в соревнованиях… но он должен был тренироваться заранее, постоянно, чтобы подготовить инструментарий, который подчинится волевому импульсу. Движение всегда произвольно. Оно произвольно с первых шагов, вырабатывающих координацию, произвольно, если упражнения адаптированы к новым двигательным сочетаниям, умениям, если воля действует, как командующий, отдающий приказы прекрасно организованной, дисциплинированной, обученной армии. Волевой потенциал возрастает по мере того, как мышцы, от которых зависит действие, совершенствуются и могут теперь подчиниться волевому импульсу.

Никому и в голову не придет, ради развития подвижности ребенка, погрузить его в абсолютную неподвижность, заковать в гипс (правда, не ломая костей), подождать, пока мускулы атрофируются, и в этот момент прочитать несчастному несколько замечательных историй о клоунах, акробатах, боксерах, чемпионах мира, чтобы воодушевить примером, зажечь в малыше страстное желание бросить вызов великим. Конечно, это абсурд!

А ведь именно так мы поступаем, формируя детскую волю. Сначала мы хотим ее уничтожить, как говорят «сломить», затем мешаем развитию воли, подменяя собой ребенка. Своевольно обрекаем его на неподвижность или заставляем действовать. Мы выбираем и решаем за детей, чтобы затем ограничиться поучением: «Хотеть — значит мочь». Мы рассказываем славные истории о жизни героев, гигантов воли, и воображаем, что, выучив наизусть чужие подвиги, ребенок ощутит непреодолимое стремление вступить в соревнование с великими и случится чудо.

Когда я была маленькой и ходила в начальную школу, у меня была очень милая учительница. Она нас любила. Естественно, заставляла смирно сидеть за партами, а сама говорила без конца, так что даже бледнела и задыхалась. Ее идеей фикс было заставить нас выучить биографии известных женщин, особенно героинь, чтобы дать нам образец для подражания. Она заставляла нас зубрить множество биографий, чтобы мы узнали таким образом все способы обретения славы, а также поверили в достижимость этой цели, ведь столько людей уже стали героями. Каждая история заканчивалась призывом: «И ты должен постараться стать знаменитым. Ведь ты хочешь стать знаменитым?» — «Ни за что, — ответила я однажды, соскучившись на уроке, — я никогда не стану такой. Я слишком люблю будущих детей и не заставлю их учить наизусть еще одну биографию».

Доклады учителей всего мира на последних международных педагогических и психологических конгрессах посвящены «отсутствию характера» у молодежи — великой опасности для человечества. Это не у человечества нет характера, это школа калечит тело и убивает душу. Освободите детей, и проявятся их скрытые силы.

Умение использовать свою волю — важнейшая проблема. Ее можно сформулировать так: воля должна быть, должна развиваться и укрепляться. Один из примеров, который мы привыкли приводить детям, чтобы они восхитились силой воли, — жизнь Витторио Альфьери, который в достаточно солидном возрасте начал учиться, преодолел огромным напряжением скуку первых уроков. Будучи светским господином, засел за латинскую грамматику, упорно трудился, пока не стал эрудитом и, благодаря своей гениальности, одним из величайших наших поэтов. Слова, которыми он объяснял свое перерождение, все школьники Италии слышали много раз от учителей: «Желать, всегда желать, очень сильно желать».

Перед тем как принять великое решение, Витторио Альфьери был жертвой капризной светской дамы, которую обожал. Он понимал, что гибнет, оставаясь рабом своей страсти. Внутреннее чувство подталкивало его к освобождению, он ощущал в себе великого человека, полного могучих сил, еще не проснувшихся. Он хотел бы их использовать, ответить на внутренний порыв, отдаться ему. Вдруг приносят пахнущее духами приглашение на спектакль от возлюбленной. Вечер потерян. Власть этой особы была сильнее его собственной воли, которая пыталась сопротивляться. Скука, ярость, испытанные поэтом во время пошлого спектакля, причинили ему столько боли, что он почти возненавидел обольстительницу.

Решение Альфьери было вполне материально. Он придумал воздвигнуть непреодолимую преграду между собой и ею: отрезал свою прекрасную косу, признак благородного синьора. В таком виде он не мог выйти за порог дома, не опозорив себя. Затем страдалец приказал привязать себя к креслу и проводил так целые дни, не в силах прочитать ни строчки, так он был возбужден. Невозможность двигаться и страх показаться смешным мешали ему повиноваться страсти, толкающей в объятия любимой.