Мой милый Гаспаро (СИ)

— И женщины удивительны. Может потому мы и остались здесь?

— Не сомневаюсь в этом, — засмеялся Гаспаро и поинтересовался. — А кого же ты всё же выбрать решил? Алёна, аль Августа? А может эта крестьянка?

— Всё ты замечаешь, — опустил взгляд друг и тяжело вздохнул. — Нет…. не вышло у нас с Алёной так, как у тебя с Юлией. Увы…. не вышло. Не столь сильны, не столь крепки чувства были. А может опасений было слишком много. Я не кидаюсь в омут с головой, как ты.

— Однако, сына родил, — смотрел друг, ставший более серьёзным.

— Что уж теперь говорить. Судьба всё решила за нас. Может и не узнает малец, кто его истинный отец. А узнает…. что я ему скажу? Я не отказывался от него. Я бы женился на Алёне.

— Но были бы вы счастливы? — видел Гаспаро сомнения замолчавшего друга. — Идём… Пора навестить Алёну. К счастью, ей уж лучше…

Фабио промолчал и теперь. Они вместе в скором времени прибыли к дому Алёны и её супруга. Супруг встретил, пригласил пройти в спальню, где Алёна находилась в обществе сестры, но остался на миг на пороге. Он скоро удалился позаботиться о чае для гостей, но Фабио остановил Гаспаро рукой:

— Обожди…

Гаспаро прислушался к голосу любимой, которая была у сестры и читала. Он улыбнулся, наслаждаясь слушать:

— Расставаться трудно хотя на малое время с тем, кто нам нужен стал на всякую минуту бытия нашего. Расставаться трудно; но блажен тот, кто расстаться может не улыбаяся; любовь или дружба стрегут его утешение. Ты плачешь, произнося прости; но воспомни о возвращении твоём, и да исчезнут слёзы твои при сём воображении, яко роса пред лицом солнца. Блажен возрыдавший, надеяйся на утешителя; блажен живущий иногда в будущем; блажен живущий в мечтании. Существо его усугубляется, веселия множатся, и спокойствие упреждает нахмуренность грусти, распложая образы радости в зерцалах воображения…

— Это будто знак свыше, — молвил удивлённый Фабио. — Будто мне адресовано…

Гаспаро же открыл дверь, и сёстры тут же обратили внимание на них.

— Фабио? — не ожидала Алёна увидеть его и чуть приподнялась на постели.

Она выглядела свежей, здоровой и невероятно красивой. Любуясь ею, Фабио нежно улыбнулся. Тёплая волна чувств прокатилась в нём, но понимал он, что будущее против них… То же самое читала и сама Алёна в его грустных глазах…

— Как же ты вовремя, — улыбнулась она ему.

— Мне кажется, я давно уже опоздал, — покачал головой Фабио, но тут же замолчал, заметив вернувшегося супруга Алёны.

— Что вы читали? — сразу спросил Гаспаро свою возлюбленную, и Юлия поднялась, протянув листок, где он прочитал название. — Путешествие из Петербурга в Москву Радищева… Интересно…

— Мы искренне рады, что Вам уже лучше, Алёна Павловна, — поклонился Фабио, отдав ей пряник, и Гаспаро тут же присоединился, подарив ей только купленный на ярмарке мешочек сладостей.

— Благодарю, — засмеялась она от радости.

Довольный сим обстоятельством супруг её признался:

— Благо, отравительницу нашли быстро. Теперь уж заживём с моей Алёнушкой душа в душу и не будем опасаться худого…

* — русская народная песня

Глава 56

Не верилось Фабио в подобное добродушие супруга Алёны даже когда его оставили наедине с Алёной. Она взяла веер с тумбочки рядом и, обмахиваясь им, улыбнулась:

— Ты так и стоишь у порога… Неужто столь бояться меня стал? Я не заразна.

— Я знаю, — улыбнулся Фабио и вновь оглянулся на закрытую дверь. — Однако странно всё.

— Я просила мужа, если ты придёшь, мне стоит объясниться с тобою. Он и сам хотел меня о том попросить.

— Он знает, кто… я? — смотрел с удивлением Фабио, и Алёна засмеялась:

— Конечно же знает! Иначе бы под венец не повёл… Присядешь подле? — указала она на стул возле постели, на которой сидела в окружении больших и мягких подушек.

— Пожалуй, — несмело согласился Фабио и сел, не находя дальше слов для беседы, как бы ни хотел.

Только Алёна не переживала о том. Она сложила веер и коснулась его руки:

— Фабио…. голубчик…. попросить хочу у тебя прощения. За всё-всё.

— Прощения? — взглянул тот в ответ.

— Да. Не сложилось бы у нас. Я переменчива, как ветер, ты… тоже. Супруг же мой — человек добрый, нравится мне, устраивает меня, хоть и в летах. Он даёт мне свободу, но такую, чтоб, скажем, никто и не догадался, что сын — твой. Понимаешь? Ты можешь видеть сына, но никто не должен…

— Знать, чей он, — договорил Фабио и убрал от неё руку. — Я понимаю.

— Ещё меня попросили рассказать тебе и Гаспаро нечто прежде, чем вы снова прибудете во дворец, — улыбнулась Алёна, вновь встретив внимательный взгляд собеседника. — Меня посещала моя подруга, Аганина Софья. Она прекрасный человек, фрейлина и замечательная певица при дворе, хоть и юна. Государыня её любит. Софье можно верить. Так вот…. она рассказала, что именно любовница Льва, помнишь её, помогла столь быстро отыскать отравительницу мою. Оказывается, эта дама, имя которой Любовь Сергеевна Лебедева, работает на канцелярию и уже давно. Она помогает в поиске документов Азарьева. Документы те хранились у него, но принадлежат канцелярии.

— Вот как? — слушал всё более внимательнее Фабио.