Мой мир. Реновация. Книга 1

Я убрал руки с черенка и посмотрел на дело рук своих. А ведь я закончил с этой грядкой! И даже сам не заметил как. Воткнув лопату в комья чёрной земли, я отошёл к раскидистому дереву, на котором только-только появились зелёные листья. Вроде ещё вчера их не было, и вот на тебе. Быстрая весна в этом году, тёплая… Я опустился на землю, прислонился спиной к стволу и прикрыл глаза. Пели птички, в голубом небе плыли редкие облака, ласковое солнце грело землю, меня и остальных расслабленных, свободных от дел общинников, напала сладкая истома… День обещал быть прекрасным.

Не знаю, что меня дёрнуло, но я открыл глаза и огляделся. Потом-то я понял, что меня разбудила тишина: в ней утонули все звуки, будто мне в каждое ухо по кило ваты запихнули и сверху ещё шлем натянули. Я не сразу заметил, что что-то неправильное происходит и с моим зрением: небо окрашивается в нежно-розовый цвет, облака повисли словно спелые грозди «изабеллы», солнце тоже… Я заворожённо смотрел на поднимавшееся в воздухе марево и понимал, что забываю набирать и вдыхать в лёгкие воздух… Мелькнула мысль, что это галлюцинации. С кем не бывает… Но мысль убежала, и возникла глубокая уверенность, что глюки тут ни причём. Наш мир менялся, и менялся конкретно, окончательно и бесповоротно. Это было похоже на то, как чернильная клякса растекается по бумаге. Только что был чистый белый лист, и вот это уже нечто иное – чужеродная субстанция залила поверхность, проникла внутрь, пропитала каждую клеточку. С миром менялся и я…

А потом был взрыв. Точнее, ощущение взрыва: пропитанные непонятно чем клеточки сдетонировали и разлетелись на атомы. Меня не стало.

Глава 2

Слегка забегая вперёд, скажу, что мы избежали большого ба-баха. Вместо него пришёл полный трындец.

Итак, я воскрес.

Глаза открылись. Сидел я на том же месте, слушал своё дыхание и смотрел на небо, осознавая, что мир не тот, что раньше. И я вместе с ним. Разлетевшиеся на атомы клетки собрались обратно, только в каком-то другом порядке и прихватив с собой левых коллег.

Но если внутренние изменения я только ощущал, то самым главным видимым и неоспоримым подтверждением произошедших изменений было небо – в основном бледно-розовое, местами с переходом в более яркие оттенки того же розового, а дополняли картинку облака густо-фиолетового цвета с лилово-перламутровыми переливами. Весь мир превратился в спальню окончательно спятившей Барби… Ну или у меня нарушилась цветопередача. Хотя деревья вроде бы остались зелёными, и трава тоже… Только я успел так подумать, как прямо на моих глазах трава стала менять цвет – потемнела, кое-где даже почернела… весёленький у нас будет вид из окна – траурная травка.

Но превращение на чёрном цвете не застопорилось, трава продолжала меняться, и скоро я сидел и пялился на лужайку, похожую на палитру художника, которой пользовались уже не первый год. Зелёный, кстати, тоже вернулся местами, хотя оттенок был другой, то есть оттенки. Я и не знал, что бывает столько разных зелёных…

Листья деревьев тоже перекрасились. В общем-то, даже неплохо получилось, красиво… как осенью, только оттенков цветов побольше. Раз в десять. На мой не самый чуткий взгляд.

Вся эта красотища продолжалась минут пять, после чего… Небо стало голубым, облака белыми, вся травка и листья – зелёными. В общем, то ли мне всё это привиделось, то ли завершился некий процесс – мир сбросили на первоначальные настройки. Не знаю уж, выжил ли хлорофилл, и остался ли прежним состав атмосферы…

Чуть позже оказалось, что изменения не ограничивались визуальной какофонией, но затронули и кое-что более важное, по крайней мере, с точки зрения гомо сапиенс – самих гомо сапиенс.

Так же как и я, отключились все. Но не все включились обратно. Если основываться на моей крайне нерепрезентативной выборке, в это прекрасное утро человечество уменьшилось ещё примерно на треть. В нашей общине было сто семь человек, осталось семьдесят четыре. Причём непонятно, можно ли было оставшихся назвать человечеством. Может, у нас теперь кровь жёлтая… Все чувствовали то же, что и я – мы стали иными. Как и мир вокруг. Старый исчез, новый появился.

Очень скоро мы получили ещё немало неутешительных практических подтверждений прошедшей трансформации: спички отказывались зажигаться, оружие не стреляло, генераторы не работали. Рации, фонари, да вся электрика – всё, созданное руками, человека перестало функционировать. Похоже, физика приказала долго жить, а химия, как её верная подруга, ушла вслед. Мы остались наедине с новой реальностью, с ножом в правой руке и консервной банкой в левой. Приветствуем тебя, о дивный новый мир!

Из всего того, что мы успели насобирать, на сто процентов актуальность не потеряли только запасы продовольствия и простейшие вещи: рабочие инструменты, утварь, холодное оружие, одежда, стройматериалы. Надо искать плюсы даже в такой ситуации: твёрдое осталась твёрдым, вода осталась жидкостью, утоляющей жажду, еда осталась съедобной.