Мои московские улицы

Вот мы и добрались до ставшего недавно пешеходным Камергерского переулка, пересекающего Б. Дмитровку и уходящего вниз под горку уже под названием Кузнецкий Мост. Этот московский переулок назывался в прошлом по-всякому: Спасским, Старогазетным, проездом Художественного театра, а в наши дни ему вернули последнее дореволюционное наименование, которое он получил по «средневзвешенному» должностному уровню чинов большинства местных домовладельцем.

Камергерский переулок – место историческое. Здесь находился один из первых отелей Москвы – гостиница Ипполита Шевалье, в ресторане которого, по свидетельству писателя и историка Москвы А. Васькина: «Островский обедал, Чаадаев ужинал, а поэт Некрасов пил минеральную воду». Теперь это здание перестроено в элитный жилой дом.

Участок земли, где сегодня стоит Московский художественный театр имени А. П. Чехова, в конце XVIII века был частью усадьбы князя П. Одоевского. Хоромы этой усадьбы сгорели в московском пожаре 1812 года. Только в 1882 году архитектор М. П. Чичагов по заказу Лианозова – тогдашнего владельца этой земли – переделал имевшееся здесь жилое строение в театр. Свой первый спектакль в нем дал театр Корша, позже перебравшийся в специально выстроенное для него помещение в Петровском переулке. Следующий домовладелец – хозяин Эстрадного театра Шарль Омон переделал зрительный зал, украсив его пышным интерьером. Аляповатую отделку этого помещения пришлось позднее демонтировать по решению К. Станиславского и В. Немирович-Данченко, снявших на деньги С. Мамонтова это помещение для Художественно-общедоступного театра.

Архитектор Федор Шехтель, по проектам которого в Москве в конце позапрошлого начале прошлого веков были построены Ярославский вокзал, кинотеатр «Художественный», гостиница «Боярский двор» на Старой площади (резиденция Администрации Президента России, а до неё здесь находился Международный отдел ЦК КПСС), дворец Саввы Морозова на Спиридоновке (Дом приемов МиД РФ) и еще добрый десяток других московских особняков, безвозмездно перепланировал это помещение. Он превратил его в идеально место для выступлений драматического театра, снабдив его, в частности, вращающейся сценой, что тогда было новшеством для театрального мира. Шехтелю принадлежит и авторство широко известного символа МХАТа – парящей чайки, вынесенной на сценическую занавес.

Был МХАТ им. А. М. Горького стал МХТ им. А. П. Чехова

Известный скульптор Анна Голубкина изваяла барельеф «Пловец» над правым входом в здание нового театра. В результате, как сказал Станиславский, «вертеп разврата превратили в изящный храм искусств». 25 октября 1902 года здесь состоялась первая премьера – «Мещане» М. Горького.

В наше время Московский художественный академический театр имени А. М. Горького (МХАТ) – единый театр со своим филиалом в Петровском переулке, был общедоступным «храмом искусств». В старших классах мы довольно часто посещали спектакли этого театра. Билеты на «галерку» свободно продавались в кассах театра в день спектакля, и стоили они вполне доступно. Моему поколению повезло увидеть вживую почти всех корифеев начальной труппы этого театра, не затрачивая при этом особых усилий и средств.

Для жителей Пушкинской улицы и её окрестностей, входивших в административные границы Свердловского района г. Москвы, МХАТ, вернее его ведущая актриса – Алла Константиновна Тарасова, была «своим» человеком. По словам знатока истории театра Виталия Вульфа, в 1937 году после премьеры постановки «Анна Каренина» в зале кричали: «Да здравствует Сталин! Да здравствует Тарасова!». За эту роль Тарасовой было присвоено почетное звание народной артистки СССР, она была награждена орденом Трудового Красного Знамени и выдвинута депутатом Верховного Совета СССР по Свердловскому избирательному округу г. Москвы. А. К. Тарасова неоднократно переизбиралась депутатом в Верховный Совет СССР, и каждый раз в период избирательных кампаний стены подъезды домов Пушкинской улицы обклеивались её портретами с краткими биографическими данными. Народ должен был знать своих депутатов. Правда, в её обнародованных данных ничего не говорилось о родном брате, служившем в армии Деникина, о сестре, проживавшей в Париже. Этого народу знать не следовало. Об этом знали те, кому положено.