Мой мур-ррр-чащий господин

– Вы очень проницательны, Леонард, – смущенно улыбнулась я. – Хорошо, я все вам расскажу. Это не такой уж большой секрет, и я не думаю, что в нем есть что-то постыдное.

Чувствовала себя отвратительно. Еще бы, так легко спалилась. Понимала, что всю истину о себе нельзя рассказывать ни в коем случае, а потому наспех придумала более-менее похожую на правду трогательную историю.

– Внимательно слушаю, – собеседник жестом предложил мне выйти на дорогу.

– Да, я из обедневшей дворянской семьи, – медленно пошла рядом с его конем, глядя себе под ноги. – Мой отец был страстный игрок и пьяница, он промотал почти все родовое состояние и после смерти оставил нам с мамой огромные долги в наследство. Потому и пришлось мне срочно искать любую подходящую работу по объявлению в газете, чтобы у нас не отобрали дом и мою старенькую матушку не выгнали на улицу.

– Как жаль, что все так прискорбно сложилось, – сочувственно вздохнул блондин. – Но я, признаться честно, удивлен, что вы не воспользовались самым лучшим, удобным и прибыльным способом для молодой барышни поправить свое финансовое положение.

Из вежливости он снова перешел на “вы”, решив, что фамильярное “ты” смущает благородную леди в моем лице.

– Простите, но я вас не вполне понимаю, – мои щеки очень своевременно вспыхнули от волнения. – Мне стыдно подумать о том, что вы имеете в виду.

Решила, что Леонард намекал на то, что мне следовало пойти в бордель.

– Ах, простите, Мира, что невольно вас запутал и смутил, – взмахнул рукой мужчина. – Это вовсе не то, про что вы сейчас подумали. Я всего лишь намекал на выгодное замужество. Думаю, при желании вам бы не составило труда очаровать зажиточного дворянина, и тот бы спокойно мог оплатить все долги вашего нерадивого папаши.

– К сожалению, достойных женихов на тот момент не нашлось во всей нашей губернии, – тяжко вздохнула я, едва не пустив фальшивую слезу. – Ко мне сватались только старые извращенцы да неисправимые игроки, каким был мой покойный отец. По мне, лучше быть вольнонаемной служанкой, чем бесправной рабыней одного из таких негодяев.

– Здесь вы правы, – согласился Леонард. – Я даже не стану спорить, хоть по жизни люблю жаркие дискуссии. Ценю и уважаю вашу гордость и честь.

– Благодарю за понимание, – я вышла на дорогу, подняла взгляд и увидела, что лошадь убежала, испугавшись своры гончих.

Ошибочно казавшийся надежным сук был отломан. Телегу и все, что в нее было аккуратно сложено, гнедая кобыла, конечно, увезла с собой в неизвестном направлении.

– Ой! Все пропало! – от отчаяния воскликнула я, не справившись с эмоциями. – Лошадь отвязалась, ее напугали собаки, и она умчалась с повозкой. А там были ценные покупки. Все разворуют. Господин Маурисио меня уволит за такую преступную халатность.

Собравшись с мыслями, я объяснила Леонарду суть произошедшего. Мужчина посмотрел на меня долгим интригующим взглядом и хитро улыбнулся.

– Не переживайте понапрасну. Ничего страшного не случилось. Границы нашей губернии надежно защищены магическими барьерами и рыцарскими патрулями. Разбойники тут по лесам не шастают, а крестьяне, и тем более дворяне побоятся брать чужое, вдруг оно заговорено против кражи. Волки здесь не водятся, их всех давно разогнали волкодавы старого дурака маркиза, хоть какая-то польза от его безалаберности. Лошадь дальше родного двора не убежит. Вернется в свою конюшню. Но, чтобы вам не иметь неприятностей, давайте попробуем вместе догнать ее. Согласны на маленькую авантюру?

Леонард протянул руку, приглашая поехать с ним верхом. Я согласилась, и сильный мужчина легко подсадил меня, разместил впереди себя и пустил коня вскачь. В результате недолгой, но тряской поездки, синяков на моей пятой точке прибавилось, но на фоне прочих приключений они казались ерундой. Сбежавшую лошадь мы догнали, все покупки я нашла нетронутыми, и это не могло не радовать. А еще, сидя уже на телеге, мне было приятно вспоминать, как Леонард обнимал меня одной рукой, прижимал к себе, помогая удержаться на коне. Мне нравилось снова чувствовать мужское внимание. Да и настоящей радостью была возможность просто разговаривать с интеллигентным человеком, вместо грубияна кучера или говорящего животного – так сразу не сказать, кто из этих двоих для меня хуже. Кухарку – хамку тоже не следовало списывать со счетов.

На фоне этой чокнутой компашки граф – сосед Герцога Мяу для меня стал ярким и теплым лучиком света. Он сказал, что все равно едет домой и нам по пути. Вызвался меня сопроводить до границ поместья.

Мы ехали рядом и разговаривали о местных порядках, причудах высшей аристократии и народных праздниках. И хоть я нутром чуяла, что нельзя доверять мужчине, по манерам которого сразу видно – бабник, рядом с ним я как будто впервые за время проживания в чужом мире снова почувствовала себя свободной и сильной женщиной, достойной уважения и комплиментов.