Мой мур-ррр-чащий господин

Вышел герцог из маленького бледно-желтого здания, где располагалась служба дознания, мрачнее тучи. В подробности долгого разговора не стал меня посвящать, но я и так, по выражению его лица и сутулой позе, поняла, насколько слаба надежда на то, что служители закона и порядка найдут убийцу. Я даже подумала про себя, наверное, в этом мире почти не совершается серьезных преступлений, раз следственные органы тут вообще не приучены работать. Да и какую организацию ни возьми, хоть ту же курьерскую службу, никто даже не удосужится потребовать документы у клиента. Тут можно при желании устроить настоящий рай для мошенников и воров. Удивительно, что до сих пор не нашлись энтузиасты преступного дела. Или они действуют настолько тайно, что никто о них ничего не знает, и стражи порядка, ясное дело, их не разыскивают. Как при таком укладе жизни можно найти хитрого коварного убийцу, и вовсе нам с герцогом было трудно представить. Хотя бы слабым утешением Маурисио мог считать то, что заявление с уликами у него приняли, следственное дело завели и пообещали заняться розыском отправительницы посылки с отравленными конфетами. А вот с мотивами убийцы по-прежнему ничего не было ясно. У следователя тоже не нашлось логичных версий на этот счет, из чего я сделала вывод, что нам снова придется самим их искать, если мы хотим как можно скорее выяснить личность преступника. А времени, если принять во внимание рвение неизвестного врага, у нас может быть совсем не много. Вдруг убийца потеряет терпение и решит использовать вместо конфет, к примеру, отравленный дротик. Подстрелит герцога по дороге на работу или домой.

Вернувшись в усадьбу, я первым делом поспешила к заколдованному портрету, вооружившись распылителем и опережая герцога на пару-тройку шагов. Встретившая нас Неридла с любопытством наблюдала за происходящим, стоя на максимально безопасном расстоянии от картины.

Не жалея зелья-устранителя, подаренного алхимиком, я щедро побрызгала на портрет, и магическая завеса пала. Она растаяла, исчезла, не оставив следа. Увидев очищенную от черного налета картину, я прикусила щеку, Маурисио застыл с разинутым ртом, а Неридла грохнулась в обморок. Вот уж не думала, что суровая кухарка окажется настолько впечатлительной. Но удивиться до нервного шока было чему. Вместо счастливой пары новобрачных на картине был изображен масляными красками на холсте владелец поместья один-одинешенек. Герцог стоял в черном костюме с галстуком-бабочкой и свадебным цветком в петлице. Его руки были сложены на уровне живота, и смотрел он в сторону от зрителя, на пустое место, где должна была находиться его жена Эмма.

Оправившись от потрясения, мы с Маурисио стали помогать лежащей на полу без чувств кухарке. Мужчина приподнял тяжеленную бабищу, затаскивая ее на кресло, и я по мере сил старалась подсобить ему. Разместив Неридлу в кресле, герцог отправил меня за подаренным ему на день рождения парфюмом, запах которого был слишком резким для чуткого носа оборотня.

Поиск того самого аромата занял у меня, наверное, не более пары минут, так сильно я торопилась, буквально летела по лестнице вверх, а потом вниз. Открытый флакон терпких мужских духов я подставила ей под нос кухарке, и это немагическое средство подействовало. Неридла пришла в чувство.

– Как же так? – запричитала, приподнявшись в кресле, кухарка. – Куда пропала барыня с картины? Этого просто не может быть!

– Маг-дознаватель, который устанавливал завесу, был заодно с убийцей и постарался надежно замести следы. Другого у меня нет объяснения, – тяжело вздохнув, Маурисио выдал нам крайне важную информацию. – Но его самого уже не допросить. Начальник губернского следственного управления сказал, что дознаватель, который тогда приходил ко мне, умер от лихорадки в прошлом месяце. Должно быть, и его тоже отравили редким заморским ядом.

– Страшно-то как за ваше сиятельство! – вскинулась кухарка. – Давайте, господин Маурисио, я сегодня снова тут у вас подежурю. Не пойду восвояси. За скотиной соседка присмотрит.

– Нет, Неридла. Ступай домой. Не надо мне жертв. Ты должна как следует отдохнуть, – отпустил ее герцог. – Считай, у тебя сегодня и завтра выходные. Я никого не буду принимать в гостях и никаких не возьму присланных подарков. Тебе не о чем беспокоиться.

Не с первой попытки, но герцогу все-таки удалось уговорить расхрабрившуюся кухарку вернуться в деревню. Оставшись с ним наедине, я, сама не зная, почему, вдруг смутилась как настоящая благородная леди, воспитанная в пуританских традициях. Почувствовала себя так неловко и некомфортно, что захотела сбежать от мужчины под предлогом необходимости переодеться в домашнее простенькое платьице. Думала о том, что если самостоятельно затянуть корсет проблематично, то расслабить шнуровку и снять его я смогу без посторонней помощи.

– Нам нужно поговорить, Мира, – настойчиво сказал Маурисио и нервно глянул на собственный одинокий портрет. – Выйдем в сад. Не могу здесь находиться и смотреть на эту картину.