Мой муж — Господин

— Прости, — сказала я мягко, не уверенная, слышал ли он меня вообще. Он был потерян в собственном мире, в некотором роде поглощен глубокой злостью и недовольством, которые я вызвала своим глупым любопытством. — Ты прав. Это не влияет на меня. Я просто волновалась о тебе, но мне стоило держать рот на замке. Просто…

Он все еще не выдавал признаков того, что слышит меня.

— …просто я действительно забочусь о тебе, — сказала я, наконец, мгновенно жалея о сказанном, только слова успели слететь с губ.

Бен рассмеялся и смех его был больше похож на лай.

— И так ты показываешь это? — запустив руки в волосы, он наконец поднял на меня взгляд. — Ладно. Я понимаю, что это расстраивает и шокирует. С этим тяжело смириться, да? У тебя не укладывается это в голове. А ты просто представь, как я себя чувствовал, наблюдая за смертью своей матери. Представь, как я себя чувствовал, думая, не окажусь ли на ее месте. Представь, как горько и шокирующе это было. Представь, как сложно было справиться. Есть причина, по которой я не говорю об этом, и эта причина не мои чувства или попытки казаться загадочным, или мрачным, или что еще там можно представить. А потому, что я не хочу. Не хочу думать об этом. Я справился, и на этом точка.

Слезы текли по щекам, и я не могла остановить их.

— Прости, — прошептала я снова. — Я не хотела расстроить тебя, просто…

Я просто люблю тебя. Вот и все.

Чертова глупышка. Что со мной было не так? Почему я просто не сказал этого?

Потому что это правда. Даже если он не видит этого.

— Я знаю, — сказал он, наконец. Его голос стал немного тише. — Знаю. Знаю, что ты не хотела. Просто все думают, что это их дело. Ненавижу это. Терпеть не могу. Поэтому я и держал исследование в тайне. Знал, что станет очевидным наличие какого-то личного интереса, если я обнародую его. Но от лечения не получаешь денег. Особенно, когда речь идет о таких редких болезнях. Это словно капля в море, но я делаю это, потому что могу. Могу помочь людям, которым больше никто не поможет. Это уже что-то. Но это не для меня.

Несмотря ни на что, мое сердце подпрыгнуло в груди.

— Нет?

Он вздохнул.

— Я не болен, Дженна. У меня нет этого гена. Я знал это с десяти лет. Отец знал. Но никому больше я не говорил, потому что их это не касается. Я не умираю. По крайней мере, не быстрее остальных.

Облегчение захлестнуло меня. Я пыталась не показывать этого, не зная, как он отреагирует.

— Нам не нужно больше говорить об этом, — сказала я, борясь с дрожью в голосе.

— Конечно, не нужно, — сказал он с саркастической улыбкой. — Ты получила желаемую информацию, так? Теперь можешь спать спокойно. Потому что тебе никогда не придется пройти через то, что прошел я. Теперь можешь жить дальше и забыть, что люди умирают чудовищной смертью раньше времени, — он снова запустил руку в волосы, но на этот раз с какой-то злостью. — Прости. Просто это то, с чем я жил всю свою жизнь. Сложно сохранять спокойствие в этом вопросе.

— Тебе не нужно извиняться, — настояла я, несмотря на то, что дрожала от холода его слов. Я понимала, или думала, что понимала, насколько это вообще возможно. Но на самом деле я просто не могла знать, что творится у него в голове. Я не могла знать, каково это, наблюдать за смертью своей матери в десять лет.

— Знаю, что не должен, — сказал он. — Но ты не успокоишься, пока я не извинюсь, поэтому прости. Не знаю, о чем я прошу прощения. Прости, что не поделился с тобой каждой болезненной частью своей жизни. Прости, что не хотел говорить об этом. Прости.

— Дарья нашла меня, — выпалила я.

Он остановился и уставился на меня. Кровь отлила от его лица.

— Господи, — сказал он. — Дженна, я… — он тяжело выдохнул. — Мне так жаль. Честно. Не думал, что она… — его глаза бегали по комнате. — Что она сказала тебе?

— Ничего особенного, — солгала я. — Ничего, о чем бы тебе следовало беспокоиться. Она просто хотела пожелать нам удачи.

Он знал, что я лгала, но не знал, что сказать, чтобы я раскрыла ему правду.

— Прости, — произнес он снова. — Если хочешь поговорить об этом, если хочешь что-то спросить, я…

— Нет, все хорошо, — сказала я. — Ты прав. Наверное, тебе стоит уйти.

Закрывая за ним дверь, я дала себе возможность вздохнуть, прежде чем расплакаться.

Глава 31 Дженна

День свадьбы прошел словно в тумане.

Не счастливый туман, который должен быть, когда ты настолько рада, что не можешь найти места в голове для воспоминаний. Скорее туман, от которого создается впечатление, что у тебя грипп или воспаление мозга, или будто тебя закручивают в одном из тех симуляторов для астронавтов, и ты больше не понимаешь, где верх, а где низ.

Я наконец-то увидела в театре родителей, за несколько часов до того, как меня утянули для безумных трансформаций в невесту. Не понимала, почему на это требовалось столько времени, но, видно, было важно, чтобы я выглядела живым, способным дышать свадебным украшением.

— Привет, милая, — мама крепко обняла меня, улыбаясь слегка тревожно. — Мы так за тебя рады.