Мой муж – Николай II. Дарите любовь…

Опять пасмурно и прохладно – барометр падает, – куда же пропало лето? Мы его почти не видали. Вчера в 10 ч. вечера прибыл поезд Анастасии, и я с ней вместе обошла его. Масса тяжелораненых – они бесконечно долго были в пути. Там было несколько ее каспийцев – офицеров, – внук Храпова, двоюродный брат которого дважды лежал у нас. Солдаты из финляндских полков, 1, и т. д. Несколько беломорцев с крестами – все с австрийского фронта. Я раздала медали наиболее тяжело раненным; из них многие отправлены в Павловск, в лазарет т. Ольги. Мы хотим расширить наш маленький лазарет до 35 постоянных коек для офицеров. Сейчас шестеро их лежит в комнате, где у нас раньше помещались солдаты (где лежала Аня). Мы хотим пристроить флигель с комнатой на 20 солдат, прибавить еще ванную для них и помещение для санитаров – это можно скоро сделать, прошлой осенью мы пристроили большую приемную. Солдатам нравится лежать у нас, и было бы жалко прекратить прием их к нам. Прежде мы работали в большом доме, а это гораздо уютнее. Вильчк. и Данини придут сегодня утром с планами. Все этим чрезвычайно заинтересованы; все чувствуют себя там как дома, тем более что мы проводим с ними все вечера. После завтрака закончу это письмо, а сейчас спешу к Знаменью и на работу. Слава богу, что Он мне дал силу снова взяться за дело: работа дает такое успокоение!

От души благодарю тебя за твое милое письмо. Телеграмма нашего Друга очень утешительна, ибо этот постоянный дождь и холод в июле опять задерживают дальнейшее продвижение. Я все-таки собираюсь покататься, так как у меня тяжелая голова. Думаю, что тебе следует ответить на первый вопрос Ольги в том смысле, что она должна написать кн. любезное письмо, так как та ее очень любит, и ей будет менее обидно, если она ей сама все объяснит; что она благодарит ее за долголетнюю службу, но что сейчас ей фрейлина больше не нужна, а потому они должны расстаться; и хотя – так как она остается Великой княгиней – ей в некоторых случаях может понадобиться фрейлина, но она не желает показываться при официальных выходах. Все же после войны будут такие случаи: возможны брачные церемонии наших детей в будущем и т. п. – тогда дорогая матушка временно уступит ей одну из своих фрейлин, я думаю, что она, конечно, обсудит с ней этот вопрос, ей, разумеется, следует прежде всего посоветоваться с ней.

Ники завтра будет у нас к чаю, так как он сегодня у Штюрмера. Мы получили сведения об Иедигарове. Бедный малый – вообрази, командир не хотел позволить ему ехать в Россию даже для того, чтобы приискать себе занятие, все же тетерь он скоро приедет. Он не хотел дать ему твоего эскадрона, и это для него было страшным ударом, так как он имел полное право на получение его. Что я могу ему посоветовать? Перейти к моим крымцам или еще бог знает что? Что ты мне посоветуешь на этот счет?

Теперь должна кончать. Поздравляю тебя с днем ангела дорогой матушки и нашей большой Марии. Вспомни Минни, маленькую Марию П. Бог да благословит тебя! 1000 жгучих поцелуев шлет тебе навеки твоя

Твоя.

Николай II – Александре Федоровне

Царская ставка.

21 июля 1916 г.

Моя бесценная!

Нежно благодарю за дорогое письмо. Я только что видел Воейкова, который привез мне твой привет. Да, он доволен, что избавился от дела с Кувакой.

Я тоже ему посоветовал не быть самоуверенным, особенно в таких серьезных вопросах, как окончание войны! Мне очень нравится старый Максимович – порядочный, честный человек, с ним приятно иметь дело.

Пожалуйста, настой на том, чтобы «старик» не появлялся здесь до 6 августа. Он должен был ехать лечиться в Романов. Инст. в Севастополе, а Воейков говорит, что он собирается в скором времени вернуться сюда! Я нахожу, что это очень глупо. Так как ты единственный человек, которого он слушается, прошу тебя, напиши ему, что он должен отдохнуть 3 недели на Сиверской.

Бог даст, через 6 дней я опять буду в твоих объятиях и чувствовать твои нежные уста – что-то где-то у меня трепещет при одной мысли об этом! Ты не должна смеяться, когда будешь читать эти слова!

Идет дождь. Пора кончать.

Да хранит, моя душка-Солнышко, Господь тебя и девочек!

Горячо целую тебя.

Навеки твой старый

Ники.

Александр Дмитриевич Протопопов (1866–1918) – российский политик, крупный помещик и промышленник, член Государственной думы от Симбирской губернии. Последний министр внутренних дел Российской империи

Александра Федоровна – Николаю II

Царское село

23 июля 1816 г.

Мой голубчик!

От всей души благодарю тебя за твое дорогое письмо, да, я тоже с нетерпением думаю о нашей встрече в среду. Какая милая телеграмма от Тино! Я тоже написала ему – Ники просил меня об этом. Он остался очень доволен своей беседой с Шт.

Вчера был очень утомительный день: церковь, Велеоп. детский лазарет, визит к Михень, Ники, Штюрмер – так до 71/2, Аня обедала и оставалась у меня до 10, потом наш лазарет.