Мой муж – Сальвадор Дали

В последний раз Гала видела Поля до войны. Он был весел, строил планы, читал ей новые стихи и представил красавицу-жену Верочку, известную под артистическим псевдонимом Нуш. Она, действительно, была настоящая красавица. На долю секунды в Гала проснулась ревность. Ангельское личико, тело богини. Она видела Нуш на фотографиях Мана Рэйя. Гала знала, что Нуш пользуется большой популярностью в парижском свете, что она прекрасно поет, танцует, занимается живописью. Кроме того, девушка быстро нашла общий язык с мадам Грендель и Сесиль. Ей, Гала, было далеко до этого ребенка. И все-таки, Поль по прежнему, как мотылек порхал около бывшей жены, не замечая страданий Веры. Он все еще любил свою русскую девочку и подтверждал свою любовь частыми пылкими посланиями. Во время войны письма от Эжена приходили все реже, тон их становился все суше. Коротко, чтобы не сильно волновать Гала, бывший муж писал, как они с Нуш чудом спаслись от гестапо, как пережили голод, разучились смеяться, поседели. Рожденный в рубашке, Элюар пережил избежал расстрела, бомбежки, лагерей, но почти потерял зрение и теперь вынужден был ходить в очках.

«Все изменилось, кроме моего сердца, – писал Поль. – Прошлое ушло очень далеко, но не ты, потому, что ты навсегда осталась во мне, моя маленькая Гала».

Почти сразу после войны сорокалетняя Нуш умерла. Измученная, она упала на улице и мгновенно скончалась. В качестве причины смерти, врачи назвали кровоизлияние. Вероятно, только тогда Поль Элюар осознал, кого он потерял.

«Без Нуш моя жизнь была бы невозможна», – писал поэт своей взрослой дочери.

Нуш —
Откровенность порывов,
Легкость близости.
Без подозрительности, без тревоги
Твои глаза отдаются всему, что видят (…)
Ночью твои ресницы растворяются в темноте…

Скромная, маленькая, изящная, увековеченная такими мастерами, как Дора Маар, Ли Миллер, Пабло Пикассо, Нуш прожила с Полем 16 лет, она прошла с поэтом все тяготы войны, голод, болезни, она пронесла в себе боль ревности.

Тоска Элюара словно парализовала их с Гала переписку. Общие друзья сообщали, что Поль сражен горем, но продолжает работать, ездит по миру, принимает участие в литературных конференциях.

В 1951 году Гала получила последнее письмо от Эжена. Он сообщал, что снова счастлив и женится на некой Доминик Лемор. А через год…

– Галючка… – нервно крутя и покусывая ус, Дали комкал в руке телеграмму. – Галючка… Поль умер. Инфаркт…

«Я вложил всю свою жизнь в любовь к тебе. Я вложил всю свою жизнь в нашу любовь. Я хотел подарить тебе свободу, которую не дал бы тебе никто другой, все возможные наслаждения, все доступные тебе удовольствия. Но, боюсь, ты теряешь меня из виду…»

До самой своей смерти Галючка хранила письма Поля.

Отныне состояние четы Дали насчитывало даже не миллионы, миллиарды долларов. Гала уже не нужно было метаться по галереям Парижа и домам состоятельных людей, чтобы заработать на кусок хлеба. Елена Троянская, прекрасная Редивива, она не успевала контролировать многочисленные источники дохода. Да это было и невозможно. Не прекращающий работать Дали превращал в предметы искусства едва ли не все, что попадалось ему под руку. В перерывах между написанием картин и книг, художник занимался скульптурой, расписывал тарелки, вилки, чашки, пепельницы, стаканы, галстуки, купальники, календари, бумажные салфетки. К ужасу и зависти окончательно порвавшего с Дали, но все-таки интересовавшегося его жизнью Бретона, на «avida dollars» работали стеклодувы, швеи, журналисты, фарфоровые заводы, мебельщики, одержимые «далианством» ремесленники.

Подчиненные расписанию, оговоренному много лет назад, всю весну и лето Сальвадор и Гала жили в Кадакесе, а осенью отправлялись во Францию, останавливаясь по пути в самых дорогих отелях и обедая в лучших ресторанах.