Мой муж Сергей Есенин

В третий раз я выдержала натиск д'Аннунцио много лет спустя, уже во время войны. Я приехала в Рим и остановилась в гостинице «Регина». По необыкновенному стечению обстоятельств д'Аннунцио жил в соседней комнате и каждый вечер обедал с маркизой Касатти. Однажды она меня пригласила обедать, и я, приехав во дворец, вошла в вестибюль. Вся обстановка была в греческом стиле. Я сидела в ожидании появления маркизы, как вдруг услышала целый поток обращенных ко мне ругательств. Оглянувшись, я заметила зеленого попугая, разгуливавшего на свободе. Я быстро поднялась и бросилась в соседнюю гостиную. Сидя там в ожидании маркизы, я внезапно услышала ворчание и увидела белого бульдога, тоже прогуливавшегося на свободе. Пришлось опять искать спасения в следующей гостиной, где стены и пол были покрыты шкурами белых медведей. Я села и стала ждать маркизу. Тут я услышала негромкий свистящий звук. Из клетки, раскачиваясь на хвосте, шипела на меня кобра. Я бросилась дальше, в комнату, устланную тигровыми шкурами. Там меня поджидала горилла со страшным оскалом зубов. Я бросилась в соседнюю комнату, столовую, где застала секретаря маркизы. В конце концов появилась и хозяйка дома, одетая в прозрачную золотистую пижаму.

— Вы, как видно, любите животных, — заметила я.

— О, да, обожаю их — в особенности обезьян! — ответила она, бросив взгляд на своего секретаря.

Странно, что после такого возбуждающего начала обед прошел очень чопорно. После обеда мы вернулись в гостиную с орангутангом и маркиза послала за своей гадалкой. Та явилась в высокой, остроконечной шляпе и плаще, как у колдуньи, и стала нам гадать на картах.

Затем вошел д`Аннунцио. Он очень суеверен и верит всем гадалкам. Эта ворожея рассказала ему совершенно невероятные вещи. Она сказала:

— Вы полетите по воздуху и совершите страшные вещи. Потом упадете и будете у врат смерти. Но вы ее избегнете и через нее достигнете вершин славы.

Мне же она сказала:

— Вы распространите среди народов новую религию и положите основание храмам по всему миру. Но небо вам покровительствует, и как только является опасность, ангелы вас защищают. Вы достигнете преклонных лет и жить будете вечно.

Когда мы вернулись в гостиницу, д`Аннунттио мне сказал:

— Я буду к вам приходить каждую полночь. Я победил всех женщин мира, но еще не победил Айседоры.

И каждую ночь ровно в двенадцать часов он появлялся в моей комнате.

— Я буду исключением, — решила я, — буду единственной женщиной в мире, не уступившей д`Аннунттио.

Он мне рассказал удивительные события из своей жизни, говорил о своей юности, об искусстве.

— Айседора, я больше не могу! Возьми, возьми меня!

Я была так потрясена его талантом, что в такие минуты не знала, как поступить, и, взяв его нежно за руку, выводила из комнаты. Так продолжалось около трех недель. Я дошла до совершенно безумного состояния и однажды, бросившись на вокзал, уехала первым поездом.

Иногда он меня спрашивал:

— Почему ты не можешь меня любить?

— Из-за Элеоноры.

В гостинице «Трианон» у д`Аннунттио была золотая рыбка, которую он очень любил Она жила в прелестной хрустальной чаше, и д`Аннунттио часто ее кормил и с ней разговаривал, а золотая рыбка, точно отвечая, двигала жабрами и то открывала, то закрывала рот… Однажды, остановившись в «Трианоне», я спросила метрдотеля:

— Где золотая рыбка д'Аннунцио?

— О, сударыня, это печальный рассказ! Д'Аннунцио уехал в Италию и поручил нам за ней ухаживать. «Эта золотая рыбка, — сказал он, — очень близка моему сердцу. Она — символ моего счастья». И часто телеграфировал: «Как поживает мой любимый Адольф?» В один прекрасный день Адольф стал медленнее плавать вокруг чаши и перестал справляться о д'Аннунцио; тогда я его взял и выбросил за окно. Но вдруг пришла телеграмма от д'Аннунцио: «Чувствую, что Адольфу плохо». Я ответил: «Адольф умер вчера вечером». Д'Аннунцио снова телеграфировал: «Похороните в саду. Устройте могилу». Я взял сардинку, обернул ее в серебряную бумагу, похоронил в саду и поставил крест с надписью: «Здесь лежит Адольф». Вернувшись, д'Аннунцио спросил: «Где могила моего Адольфа?»

Я ему показал могилу в саду, он принес массу цветов и долго стоял, проливая над ней слезы.

Один из наших праздников кончился трагично. Мастерская была убрана, как тропический сад, и столики на двоих были спрятаны в густой зелени и в цветах. Тем временем я успела познакомиться с различными парижскими интригами и поэтому могла соединять парочки по их желанию, заставляя таким образом плакать некоторых жен. Гости все были в персидских костюмах, и мы танцевали под цыганский оркестр.

Среди гостей находился Анри Батайль и Берта Бади, его знаменитая интерпретаторша, мои друзья с давних пор.