Мой муж — зомби (СИ)

Я фыркнула на такой очевидно укоризненный тон и устало плюхнулась в кресло напротив кровати. Приложилась к фляжке, уже почти привычно глотая спирт. Тоже мне, морализатор. Да, эта свадьба стала последним средством — все прочие за годы со смерти мамы мы с Женькой испробовали. Но деловой хватки у брата не было совсем: попытки раскрутить бизнес одна за одной сгорали, кредиты копились со скоростью света, а экономить… Нет, я не готова перейти одеваться в массмаркеты, закупаться едой в «Копеечке» у дороги и отказать себе в спа, салоне красоты, пилинге и шугаринге. А без фитнеса трижды в неделю моё вечно сражающееся с полнотой тело оплывёт в два счёта.

Пока я мысленно подсчитывала, стоило ли мне взять новый кредит на ближайший месяц и нужен ли он мне (не исключено, что в скорости одеждой и едой щедро обеспечит государство), Матвей склонился надо телом Вадьки и пальцами раскрыл его веко шире, заглядывая внутрь зрачка. На этом осмотр не закончился — лицо у парня было максимально сосредоточенным, когда он ощупал открытую грудь трупа, прикасаясь к нему совершенно буднично.

Гадость. Меня снова затошнило. Пусть даже не пробует после этого снова дотронуться до меня.

— Инфаркт, стопроцентный, — вынес он вердикт, садясь рядом с Вадькой на кровать и даже словно сочувствующе похлопав того по плечу.

— А ты врач? — заинтересованно подняла я бровь. — Можно как-то подтвердить, что он умер сам, а не я его довела или отравила какой-нибудь фигнёй?

— Это вряд ли — а уж зная папочку этого хлыща, тот в любом случае обвинит тебя, — справедливо заметил Матвей, и я снова понурила голову. — Но у тебя есть выход. Скажи, что ты на самом деле хотела от него?

Я безоружно развела руками, плеснув остатками пойла во фляжке: так ли важно теперь? Если Владимир Сергеевич в любом случае обеспечит меня душегрейкой и поездом в Магадан.

— Хотела дождаться, пока его больной раком отец помрёт и оставит Вадьке свою империю. Тогда я бы отсудила скромный кусочек, да свалила бы в закат.

Матвей осуждающе прищурился, но меня это не задело ни капли. С остатками всяких высоких моралей я попрощалась ухажёре на пятом, который оплачивал мои покупки и закрывал кредитки. Увы, дело стопорилось: пусть я с детства числилась «золотой молодёжью», училась в престижной женской гимназии и имела напрочь купленные корочки какого-там универа, знакомые в высших кругах кончались стремительно. Слух о банкротстве детей Ады Валицкой прошёл быстро; столь же быстро вместо приглашений на фотосессии в качестве модели мне стали сыпаться предложения для эскортниц. А я не могла позволить себе стать проституткой, пусть и элитной. Бабушка бы в гробу перевернулась.

— Тогда что ты ответишь, если я скажу: не всё потеряно? — как-то уж преувеличенно сладенько протянул Матвей, закинув ногу на ногу.

Мешающую ему сесть удобнее руку Вадьки он небрежно, рутинно отбросил тому на грудь. Меня передёрнуло. Угораздило нарваться на психа.

— И каким это образом, а? Ты сейчас зажжёшь свечку, и Вадька оживёт?

— Примерно так. Правда, свечек надо будет побольше, а ритуал подлиннее. Но в целом: это тело будет функционировать, ходить, выглядеть как живое при должном… уходе и питании. Вот говорить не будет, на это не надейся. Но если твоя единственная задача — чтобы он протянул дольше своего отца, то всё вполне реально. Даже больше скажу: после того, как наш молчаливый и слюнопускающий друг станет не нужен юридически, я просто закончу действие чар, и он упадёт ровно в таком же состоянии как сейчас — свеженький инфарктник. Дошло? — многозначительно хмыкнул он, и я задохнулась от такой идеи.

Бред. Сущий бред. Но если представить, что Вадька умрёт после получения наследства отца… естественным путём, на глазах людей словит инфаркт, в чём меня будет нельзя обвинить… Боже.

— Я стану наследницей всего «Райстар», — одними губами прошептала я, и даже сердце чаще забилось от волнения.

Больше никаких долгов, похотливых мужиков и ноющего Женьки. Мы заживём новыми королями города. А налаженный бизнес великого Демчука обеспечит нас до гроба.

— Вижу, предложение заинтересовало? — широко, хищно улыбнулся Матвей. — Прекрасно. Но учти, что, во-первых: нянчиться с этим бугаем будешь сама. Разумом он будет на уровне собаки, одни рефлексы вроде идти, сидеть, жрать. Жрать будет… сырое мясо, лучше живое.

— Ну хоть не мозги? На людей не станет кидаться? — я откровенно смеялась над серьёзностью поехавшего парня. Он, похоже, и впрямь верил, что создаст зомби.

— Нет, если я не прикажу. Я его бокор, он будет слушаться меня. И тебя, если правильно выдрессируешь.

— Бокор? — уловила я непонятное слово.

— Маг вуду, работающий по найму. Теперь ты веришь, что я впрямь могу его поднять? Но с тебя — плата, — мрачным шёпотом объявил Матвей.

Он вальяжно поднялся с кровати: на широких губах заиграла коварная ухмылочка. Да-да, всем лежать и бояться. У кого нахватался, недобитый альфа-самец?