Мой (не)любимый братец

Проснулась от того, что кто-то тарабанил в мою дверь. Резко села и огляделась. В постели я одна, но она была вся перевернута. В принципе, устроить подобный кавардак мне и одной вполне по силам, так приснилось или нет? Мысленно провела инвентаризацию – обнаружилась недостача майки и трусов, а поскольку нагишом я не сплю, видимо, не приснилось. Я постаралась вспомнить все до мельчайших подробностей, и чем больше воспроизводила все прочувствованное, тем жарче пылали щеки.

– Юлька, ты там живая или нет? – дверь распахнулась и на пороге возникла мама уже в лыжном костюме, а я инстинктивно натянула одеяло до подбородка. – Стучу тебе стучу, а ты не открываешь. Вчера рано ушла спать, даже фейерверк не досмотрела, сегодня никак проснуться не можешь. Неужели на тебя так свежий воздух действует? Надо будет тебя отправлять к Лиде на каждые выходные, чтобы не шлялась до ночи.

Мамуля-мамуля, не свежий воздух на меня так действует, а свежие впечатления и… невыносимый, наглый, самодовольный братец. Кстати, он, кажется, что-то там говорил по поводу сегодняшнего дня?

– Мы идем кататься с горки. Если ты с нами, то поторопись. Все уже готовы.

– Ма-ам, ну какой из меня катальщик? – недовольно протянула я. – Ты же сама прекрасно знаешь: метр на ногах, остальное – на пузе. Я уж лучше дома посижу. Не хотелось бы в середине семестра брать больничный из-за сломанной ноги.

– Хорошо, – согласилась мама. – Тогда приготовь всем обед. Вернемся голодные, – а потом внимательно осмотрела мою перепаханную постель и взъерошенные волосы. – Опять с Лёшкой что-ли дрались?

– М-м-м, – я замотала головой и постаралась спрятаться под одеялом. – Видимо сон был беспокойный.

– Смотрите, чтобы к нашему возвращению дом остался целым, – и строго взглянув напоследок, ушла.

Ну вот как она обо всем догадывается? Драться, мы, конечно, не дрались, но то, что без него не обошлось, определила сразу.

При воспоминаниях о прошедшей ночи живот стянуло сладкой судорогой, и я блаженно потянулась. Вставать совсем не хотелось. Несмотря на отдых, в мышцах до сих пор ощущалась вялость и тяжесть, будто накануне я тягала железо или после длительного перерыва обезумела и ударилась в интенсивную тренировку.

Я продолжала нежиться в кровати и ждать, когда все уйдут. Встречаться с оравой гостей большого желания не было. Но они все гремели и гремели внизу.

«Как же будут кататься с такими набитыми пузами?» – лениво думала я, переворачиваясь со спины на живот и обнимая подушку.

Мимо двери протопали шаги. Наверняка Леха тоже решил позавтракать. Что он говорил про сегодняшний день? Что тоже не пойдет кататься и устроит мне баню?

М-м-м, неплохо бы. Я снова вытянулась, блаженно чувствуя как растягивается каждый сустав, каждая мышца. Вот если бы его благородства хватило еще и на то, чтобы меня попарить. Я так давно не парилась. В мыслях немедленно возникла небольшая, жарко натопленная парная. Терпкий запах дыма от сгоревших березовых дров и запаренных веников ласкал обоняние. Прогретый полок обжигает кожу, и дышать надо осторожно, медленно втягивая раскаленный воздух. А если растворить в воде лимонное масло и плеснуть на каменку. В предвкушении я прикрыла глаза. А потом можно сделать медовую маску. Я чуть не подскочила от нетерпения, но внизу все еще кто-то хозяйничал.

«Когда они уже уйдут?» – раздраженно подумала я, и дверь с тихим скрипом открылась.

Это кто такой наглый без спроса входит в комнату девушки?

Я все-таки вскочила с кровати и увидела, конечно же, Лёху. У кого еще хватит наглости и беспардонности заявиться к спящей девушке. А он сиял как начищенный пятак.

– Завтракать подано, принцесса, – надавив на дверь локтем, он ввалился в комнату.

Я уже открыла рот, чтобы его отчитать, но, глянув на содержимое подноса, тут же захлопнула.

– Ты будешь есть или только глотать слюни? – расхохотался балбес, явно довольный произведенным эффектом и моим глупым видом. – Я старался, сам готовил. Присоединяйся, пока я все не слопал, – и плюхнулся на мою кровать. А мне потом спать на крошках, ага.

– Тебе что здесь, столовая? – для порядка проворчала я, но все-таки присела с другой стороны и сразу же схватила большую, наверное, на поллитра кружку, над которой завивался ароматный пар.

– М-м-м, кофе. Полцарства за кофе, – я с удовольствием отхлебнула.

– Так и думал, что умираешь здесь от голода, а спуститься стесняешься, – самодовольно заявил Лёха и засунул в рот тарталетку с паштетом, зеленью и маринованым огурцом – остатками вчерашнего пиршества.

– Меньше думай. Я уже собиралась спускаться, – сквозь хруст гренка, пробубнила я.

– Вкусно? – с набитым ртом Лёха еле говорил, но жадно косился на мой сухарик, и я поспешила затолкать его в рот. – Жадина. А вот твоя мама вообще молодец. С утра уже блинчиков нажарила.

Мама у меня такая, она это может. Но блинчиками я уже закормлена и поэтому позволила Лехе смести их все, зато остатки тарталеток достались только мне.

Когда кофе в огромных кружках закончился, а мы наелись, Леха довольно похлопал себя по животу.

– Ну что, пойдем топить баню? Заодно все уляжется, – спросил он.