Мой (не)любимый братец

– Угомонись. Ты же не хочешь украсить дракой мамин юбилей?

Только после этих слов я немного пришла в себя, и под скрежет моих зубов мы дотанцевали до конца композиции. И, едва закончилась музыка, я выскочила на улицу, больше не желая, чтобы меня провоцировали на скандал.

А на улице было хорошо. Наледь блестела, как зеркало, а с почти черного неба светили звезды. Большие, яркие. В городе таких никогда не увидишь. Холод пощипывал кожу, но, стараясь этого не замечать, я присела на перила крыльца и болтала ногами. После шумной духоты дома, здесь я наконец-то смогла погрузиться в тишину и вдыхать свежий, пахнущий весной воздух.

Я не успела не то, что соскучиться по шумной компании, но как следует и замерзнуть, когда дверь открылась, и развеселая компания высыпала на улицу.

– Пора запускать фейерверки! – вопили они, и сразу же кто-то деятельный поджег фитиль.

Сухой треск, и на фоне черного неба начали разлетаться разноцветные искры. Ну и фейерверк, ну и что. Вчера, в комнате Лёхи я не хуже видела. А пальцы на руках и ногах, между прочим, уже начали замерзать.

– Красиво, правда? – раздался над ухом самый противный на свете голос. Вернее, противным он, конечно же, не был, но я меньше всего хотела сейчас его услышать. Тем более, что как раз думала о его хозяине.

– Ничего особенного, – я постаралась говорить безразлично. – Вот когда встречали новый год в компании, тогда был классный фейерверк, а это, – небрежно махнула рукой, – детские хлопушки.

– А я вовсе и не про достижения пиротехники, – хмыкнул Лёха. – У тебя лицо, словно мозаика, собранная из разных цветов. Часть синяя, часть красная, оранжевая, зеленая. Особенно тебе идет фиолетовый и пурпурный. По-моему, очень красиво, – он развернул меня к себе и опершись о перила, разглядывал с деланно серьезным видом. – Очень жаль, что людей не бывает кожи такого цвета.

Ах, ты ж! Я лягнула его в голень и, пока потирал ушибленное место, спрыгнула с перил. Кожи ему разноцветной захотелось. Бери краски и раскрашивай своих англичанок или где ты сейчас там живешь?

Я осмотрелась – детвора бесилась, как очумелая, не отставали от них и взрослые. Еще бы, с такими-то градусами внутри. Сейчас вернутся домой и будут отплясывать под какой-нибудь «Мираж». Тоска.

– А давайте завтра с утра пойдем кататься с горки!

Раздалось чье-то пьяное восклицание, и его тотчас же поддержали.

Только не это. Я так не люблю эту кучу-малу. Обязательно кто-нибудь кому-нибудь съездит не по тому, чему надо, а потом будут взаимные обиды. Нет уж. Это без меня.

– Пойдешь завтра на горку? Могу составить тебе пару в катании, – снова возник неугомонный Лёха.

– Руки и ноги мне пригодятся целыми, не говоря уже о голове, – хмыкнула я.

На что надеялась? Не знаю. Точно не на то, что он от горя станет заламывать руки, но абсолютное безразличие на его лице в ответ на мой отказ все-таки обидело. И я уже высматривала возможность сбежать в дом.

– Тогда, займемся чем-нибудь другим, не менее интересным, – его неиссякаемый энтузиазм несколько утомлял, будто он подпитывался моей энергией.

Не успела я ответить, как с восклицанием: «Мама», – он бросился к тете Лиде и принялся ее в чем-то убеждать. А я наконец получила свободу передвижения, чем и не замедлила воспользоваться.

На одном дыхании влетела в свою комнату и плюхнулась на кровать.

Блин! Я же совсем забыла о девчонках. Этот недоанглийский оболтус вконец заморочил мне голову. Включила телефон и ужаснулась количеству непросмотреных сообщений. Они мне решили всю память заспамить?

Сначала в сообщениях была куча смайликов и красочные описания как девчонки провели время. Что ели, пили, с обязательными фотками наполненных тарелок. Потом нескончаемая лента фоток подруг с разными парнями. Я их пролистывала, даже толком не рассматривая. Следом за ними посыпались вопросы куда я пропала со своим братом и когда пришлю фотки. Не захлебнулась ли я от зависти? Потом все то же самое, но уже с восклицательными знаками и капсом. Самые последние содержали только возмущенные вопли, и я поспешила успокоить подруг. Никто здесь меня не съел, не убил, в снег не закопал и в печке не сжег, а брат… Только я начала его описывать, как он ввалился в комнату собственной персоной.

Неужели забыла запереть дверь? Ну что я за растяпа такая?

8

– Чем занимаешься? – он с размаху упал на кровать так, что меня подбросило. – Меня обсуждаете? – и вытянул шею, пытаясь заглянуть в экран, но я уже заблокировала телефон.

– Вот еще! – фыркнула я. – Будто нам больше обсуждать нечего! Девчонки рассказывали как ходили на стриптиз. Я бы, между прочим, тоже могла там быть, – и натянула на себя свободный угол одеяла.

– Жалеешь? – Лёха вопросительно изогнул бровь. Ну до чего же хорош, поганец. И сам прекрасно об этом знает. – Хочешь, я тебе стриптиз покажу, – и прищурился.