Мой (не)любимый чародей

— Я не хотела рисковать и не знала, как на тебе скажется связь с природой. Когда меня отпустили, я уехала так далеко, как только смогла. А потом стала разбираться с тем, что произошло. Я никогда не смирилась бы с тем, что с тобой сделали из-за меня. Я носила медальон, блокирующий магию, всю беременность, чтобы твой маленький организм развивался без нее, снимая его только на небольшие промежутки времени. У меня была идея. Но я не знала, получится ли ее воплотить. Я подпитывала тебя и тут же «отрезала» от магии природы, но при этом пила восстанавливающие зелья. А когда ты родилась, я поняла, что сделала все верно. Магических каналов, отвечающих за связь с природой, где ведьмы черпают силу, у тебя не было. Они были иссушены, но зельями и постепенными подпитками у меня получилось направить твой организм по другому пути развития. Все же у таких родителей, как мы, ведьмочка должны была родиться очень одаренной. А только представь, какую ты испытывала бы фантомную боль от отсутствия каналов с магией. Впрочем, даже не хочу думать об этом. Я много читала и анализировала, но все же мне кое-что удалось. Мало того, что ты не испытывала фантомных болей, что неминуемо преследуют каждого, кто подвергся этой изуверской пытке, но и родилась с небольшим резервом. Я надела медальон на тебя, и по мере твоего роста увеличивала его силу, наглухо препятствуя твоему взаимодействию с природой. В итоге ты пошла по другому пути развития. А если вкратце, то ты не ведьма, а маг. А твой резерв может быть огромен. Уж я этому способствовала, развивая твои каналы и увеличивая их проходимость.

— Быть не может! — удивленно произнес Лекс.

— Знаю, что странно это звучит, но Лиса сама докажет вам. Зажги свет на ладошке. Ты ведь знаешь плетение? — улыбнулась мама и отпустила одну мою руку.

И когда через миг на моей ладошке засветился крошечный огонек, я была в шоке.

— Ну вот, тебе не страшна экранированность этой тюрьмы. Принцип твоего колдовства совершенно другой.

— Я мутант, — удивленно выдохнула я.

— Ты магиня, — улыбнулась мама.

— Так получается звери ее… — Лекс даже не скрывал своего удивления.

— Да. Они ее фамильяры. Только думаю, что они сами этого еще не поняли.

— Оу, — ответил Лекс и усмехнулся.

Похоже, он владел информацией, о которой я и не предполагала. Я потушила огонек, и мы снова окунулись в сумерки, царившие в помещение.

— Мам? Но зачем? Почему с тобой так поступили? — я сама поймала ее руку.

Лексу полегчало, и он встал, освобождая место на кровати для моей матери. А сам бросил подушку на пол и уселся напротив.

— Ох… Я любила… Дмитрия. Очень. У нас с Изольдой не раз были стычки, пока мы учились, но несерьезные. По крайней мере, я никогда не расценивала ее всерьез. Мы собирались с ним по окончании университета пожениться. Только вот я тогда и подумать не могла, насколько Изольда коварная и безжалостная, — мама притянула меня и обняла.

А Арт согнулся пополам и, запустив пальцы в волосы, раскачивался из стороны в сторону.

— Артур, не принимай все близко к сердцу. По крайней мере, у тебя есть любящий отец, — проговорила мама.

— И еще одна сестра,— дополнила я.

— Расскажите, что было дальше? — он повернулся на голос моей мамы.

— И ты поверишь? Ты вообще слишком спокойно воспринимаешь мои слова, — заметила мама.

— Я знаю свою мать. Вернее, знаю, что совершенно ее не знаю. И то, что услышу от вас, на нее весьма похоже… — с трудом проговорил Артур и снова отвернулся. — Как мать, она тоже не самая… лучшая…