Мой неверный муж (СИ)

Я был шокирован. Все-таки это самая нетривиальная просьба за последнее время. Давид уж точно не последний хрен без соли доедал. Он что, выгоняет ее на улицу? У нас не принято, чтобы женщина подарки продавала для выживания!

— Не нужно ничего продавать, — захлопнул саквояж. — На улице ты не останешься. Я сам найду тебе квартиру и обеспечу финансами. А потом выбью их из твоего мужа, — грозно закончил.

— Мне не нужны твои деньги, Марат, — она была достаточно резка для той, что просит помощи. — И его деньги не нужны. Вы для меня одним лекалом измерены. Братья…

Ну что же, уколола. Я даже челюстью клацнул. Неужели она считает меня таким же мудаком? Обидно, что я и есть такой же мудак.

— Зачем же пришла раз не доверяешь?

— Потому что ты сейчас ненавидишь Давида. Пользуйся возможностью унизить, отомстить, нагадить, наказать — выбирай любое.

— А он расстроится, если ты уйдешь?

Давид много раз говорил, что только рад будет, если жена в загс разводиться побежит.

Лота вспыхнула и пронзила меня острым как бритва взглядом. Я обидел ее. Честно, не хотел. Не подумал, насколько это может быть унизительно.

— Даже к собаке привыкают, — ответила холодно. — Давид тоже привык ко мне.

— Прости, я не хотел…

Она только вскинула изящную ладонь. Ей не нужны никакие извинения…

— Мне нужно избавиться от всего этого, — деловито кивнула на саквояж. — Дочерей у меня нет, а следующей по списку наследство оставлять не буду.

— В смысле? — я реально не понял.

— Не важно, — отмахнулась. — Я не знаю, сколько это все стоит, но надеюсь, что хватит еще на машину. Какую-нибудь самую обычную. Чтобы если что, не жалко, понимаешь?

— Ты же не водишь? — блядь, это все как-то опасно звучит. Я помню, как Давид испугался, кода она беременная чуть в аварию не попала: нервы, стресс, преждевременные роды. Мы его всей семьей держали, и он все-таки уничтожил ее права. Сжег. Озверел просто.

— Я умею водить, — дернула плечом. — Не беспокойся. Мне бентли не нужна. Какую-нибудь маленькую, женскую.

— Лота… — я реально сомневался. Да, Давид мудак, но все это звучало как-то сомнительно. — Давай сделаем все законно. Я помогу, обещаю.

— А разве это незаконно? — склонила голову на бок. — Это мои драгоценности. Ладно, — стремительно поднялась, — отнесу в ломбард.

— Да стой ты, — за ней поднялся. Еще не хватало, чтобы с ней что-то случилось. Миллионы в сумке носит. — Я помогу, но не потому что хочу отомстить, хотя я хочу, — честно признался. — Но я реально беспокоюсь. Пообещай, что если в твоем «побеге», тебе понадобится еще помощь, ты обратишься ко мне. Лота кивнула.

Что же, Давид Каримович, вот и ты без жены. Не только я. Я без своей несчастлив, интересно, а он?

Дело Лоты я поставил в первостепенные задачи, не самые простые, кстати. Я не барыга все-таки, у меня нет подобных связей, а в ломбард идти — глупость несусветная. Или обманут, или полицию вызовут.

Я созвонился с клиентом, который занимался ювелиркой и по старой дружбе попросил взглянуть. Картье, Булгари, Тиффани, Микимото, Ван Клиф — для женщины, которую не любит муж, этот самый муж не скупился. Пыль в глаза пускать Давид умел. Наряжал ее как витрину своего финансового благополучия. Ну что же, Лоте это вышло на руку.

Ее задели и обидели мои слова, значит, была в них правда. Пятнадцать лет жить с мужчиной, который не любит, не ценит, не уважает — та еще пытка. Если я могу помочь это закончить, то помогу!

Я договорился для нее об очень хорошем выкупе украшений: хватит на аренду хорошей квартиры, на не люксовую тачку и останется на жизнь. Если не шиковать в ЦУМе и не обедать в Турандоте каждый день, то хватит на безбедную жизнь среднестатистической москвички на несколько лет.

Я был в суде, когда неожиданно позвонила Полина. Я перезвонил, когда дали перерыв. Она сухо сказала, что мне нужно ехать в патологию роддома на Борисоглебском в районе Арбата.

— Поль, я не понял? Зачем?

— Деве твоей плохо стало. Езжай к ней, отец-молодец, — и сбросила.

Я перезвонил на автомате. Камилле? Она что, опять к Полине поперлась?!

— Она снова тебя беспокоила?

— Жаловаться на тебя приходила. Марат, разберись со своими женщинами. Я не хочу к этому всему иметь отношение. Это уже ни в какие ворота.

Полина бросила трубку. Я остался тупо стоять, сжимая корпус телефона. У меня просто нет шансов не быть перед Полиной мудаком! К одному моему положительному деянию ворохом десяток отрицательных. Камилла специально ходит и пузом светит, что ли?!

— Почему вы позволили ей поехать в «Эдем»? — загнанным в угол волком рычал на охранника, приставленного к ней.

— Вы же сказали, что можно в больницы, аптеки, магазины… — перечислял мои указания. Вот кто дурак: я или он? Он ладно, дурак по определению? А я? Да, Аллах хорошо, очень тонко посмеивался надо мной.

В больницу я поехал после окончания заседания Юдиных. У Натальи Сергеевны все будет хорошо. Хоть у кого-то хорошо…

Глава 39

Марат