Мой неверный муж (СИ)

— Не за мой счет, — я поднялся.

— Как раз-таки за твой! — заявила прямо в лицо. — Нужен этот ребенок — покупай!

Я только бровь вздернул. Чего?!

— Ты мне квартиру, я тебе отказ от младенца. Иначе…

— Я у тебя его просто отберу, — прервал жестко.

— Забирай, — легко согласилась. — А я на шоу всякие пойду! Ославлю тебя на всю Москву! Жене изменял, ребенка сделал, затем вообще отобрал у матери… — перечисляла мои грехи.

Я закатил глаза. Угрозы всяких прошмандавок меня не впечатляли.

— Про жену твою тоже всякого расскажу, — тупая, а мое слабое место знала. — Скажу, что она такая же как ты.

— Какая? — скептически уточнил.

— Придумаю!

— Ты слишком тупая, чтобы думать, — я вздохнул. — Реально в психушку хочешь. Я заплачу, чтобы тебе диагноз после родов нарисовали, хорошо будет: казенная квартира, платить не надо.

— Ты не сможешь… — выдохнула испуганно. — Твоя жена не позволит! Я к ней обращусь!

— Знаешь что, — неожиданно пришла умная мысль в голову. — А иди-ка ты нахер. Ребенок твой — твой. Ты мать. Вот и расти, воспитывай. Захочешь доказать мое отцовство и падать на алименты — вперед. Если время будет между стиркой пеленок, потому что на подгузники у тебя не будет денег.

Я ушел, оставив ее переваривать. Сам в своих словах не был уверен. Но сейчас в моей жизни была полоса такая — хрен пойми что. Камилла слишком уверовала в свой живот. По сути, я к нему имел отношение ровно столько, сколько сам решил. Даже в свидетельстве о рождении мое имя будет стоять, если я так захочу. Она может судиться со мной, и максимум алименты фиксированной суммой. Но это не так просто, как кажется. Судиться долго и кропотливо я умел.

Мой вина, что дал понять — дети для меня это важно. Камилла вроде дура, но выгоду смекнуть умела. А вот притормозить вовремя нет. На том и погорела. Сейчас тошно от ситуации максимально. Ничего уже не хочу. Пока будет здесь. У врачей мои контакты есть, а охранник продолжит следить и сопровождать ее. Его инструкции — предотвратить что-то реально опасное для плода. А так… Пусть живет как хочет. Почувствует, как это надеяться только на себя. Я отменил в приложении банка еженедельный перевод. Я устал. Будь что будет. Гречка и вода — тоже еда. Диету еще никто не отменял. А ей вообще только в прок.

В субботу утром я повез бандитов к своей матери. Пятничный вечер мы торчали у телевизора и смотрели «Очень странные дела», а утром меня разбудили чуть свет и велели везти их к бабушке и Сталину. Они готовились к поездке в Болгарию. Ежегодной. Я не хотел. Впереди повторное слушание: мы с Полиной могли крепко сцепиться, а дети за границей. Такой расклад меня не устраивал.

— Марат, ну чего ты? — мама взяла мою ладонь в свои, теплые и нежные. — Ты мне не доверяешь? Полине не доверяешь?

— Доверяю, но я не хочу проверять.

— Полина никогда не заберет у тебя детей. Не спрячет от тебя. Она их сердцами играть не будет. Ты их отец, и никто у тебя это право не отнимает. А с Полей вам пора помириться…

Я вскинул голову. Может быть, она что-то говорил? Остыла? Подумала? Решила дать шанс?

— Вы родители, хватит уже враждовать, хотя бы ради детей. Если ваше время ушло, то бессмысленно биться головой об стену. Только лоб расшибешь. Если нет… То образуется все. Иногда нужно отпустить, а там, кто знает…

Я думал над словами матери, когда вез детей домой. Так легко сказать «отпусти». А если не можешь? Если физически больно даже думать об этом. Полина — часть меня, а как отпустить часть себя? Только рвать. Отгрызать лапу как бешеный пес. А что ж тогда от меня останется? Что?

— Пап, пойдем еще в приставку поиграем? — канючил Ильдар. Лиана увлеклась видео и снимала все, что под руку попадет.

— Ой… — ее удивленный возглас привлек и мое внимание. Я посмотрел в сторону парковки и увидел Полину с Реутовым. Они шли вместе, он обнимал ее за плечи. У меня практически упало забрало, но я увидел лицо жены. Она плакала, тихо и горько. Я знал эти слезы…

Глава 40

Полина

Я сидела на берегу, подставляя лицо теплому солнцу. Мне нравилось здесь: небольшой домик у реки, очень уединенный, хотя на другом берегу активная оживления трасса.

Паша чистил сабы, на которых мы совсем недавно катались. Я первый раз стояла на доске, никогда меня не привлекали активные виды спорта. Разве только лыжи зимой.

— Ты часто проводишь здесь выходные? — вытянулась в шезлонге. Совсем скоро лето, и погода уже баловала приятным теплом. Речной московский загар — то что доктор прописал!

— Почти всегда. Летом в Москве нереально. Я на работе до ночи, а в пятницу вечером сюда.

— Здесь классно, — согласилась я. Природу я любила.

— Зимой тоже. Снег, лед, тишина. В доме камин, шкуры, плед…

— Паш, тебе говорили, что ты сладкоречивый дьявол?