Мой новый мир

— Завязывай, пап. Ты же знаешь что меня ты своими россказнями о высоком не проймешь, — отстранился я от него. Но он лишь заразительно засмеялся:

— Ну слава богу, я уж думал ты действительно решил от меня отказаться.

— Лучше тебе об этом не думать, — не преминул я вставить колкость, — целее нервы будут.

— Злой ты, уж не знаю в кого, — отвернулся он и снова уставился на заходящее солнце.

— В соседа, — буркнул я еле слышно. Но он услышал, повернулся и даже ничего не сказал. Но его взгляд был красноречивее любых слов. Тут и к гадалке ходить не надо, чтобы знать, что если я брякну нечто подобное, это будет камень в огород мамы. И этого он мне не простит. Пусть я и не нуждаюсь в его прощении, но тут отец прав.

— Так что дальше-то? — решил я разрядить обстановку.

— Скажи, а тебе нравится тут? Этот мир? — вдруг спросил он.

— Выбирать не приходится, — хмыкнул я, — если Громов прав и ты «там» погиб, то теперь наше место тут.

Он странно посмотрел на меня и тяжело вздохнув, не произнес ни слова.

— Да что я опять не так сказал!! — возмутился я и повысил голос.

— Тактичность и ты это что-то из разряда фантастики. Удивляюсь как ты вообще умудрился с девушкой познакомится с таким характером.

— Вот только Ру, не трогай, — огрызнулся я.

— Видишь, ты даже по имени её почти не называешь, — вполне справедливо заметил отец, но я уже закусился.

— Лучше не лезь к нам, — предупредил я его, — это наши отношения, и я не желаю чтобы ты в них совал нос.

— С чего бы это? — искренне возмутился он, — Должен же я мать своих внуков предупредить о том что мой сын далек от идеала.

Я чуть не ударил его, вот честно, еле сдержался.

— Зачем ты это говоришь?! Ты же знаешь, что у нас нет будущего, — вспышка гнева уже затухала уступая место грусти. Но отец не отступал:

— Конечно знаю, но ты можешь всё поменять. Зря что ли я рисковал почти полгода просуществовав в шкуре этого зарвавшегося божка.

— Погоди, он же сказал что поглотил тебя? — вспомнил я.

— Сын, ты же вроде не идиот? — хотя всем своим тоном он показывал обратное, — Неужели ты решил что мной же созданная программа в состоянии навредить мне?

— Ничего я не решал, — ответил я, — но что я должен был думать?

— Ну например, что я так и задумал, для начала, — и я снова почувствовал себя мальчишкой которого поучает всезнающий папа. Хотелось конечно высказаться насчет таких планировщиков, и мест где я их видел, но я решил дослушать до конца. Он отошёл к краю скалы и замер, — Я тебе расскажу и, возможно, после этого ты не простишь меня. Но поверь, я сделал это лишь для твоей пользы.

Начало было так себе, но хотя бы оно было.

«Прости Ру, за все те недомолвки и секреты», — мысленно попросил я у неё прощения.

— Всё началось примерно два года назад, — начал отец свой рассказ, — Я после смерти Оли, погрузился в работу.

— Тебя даже на похоронах не было, — вставил я, правда без особого обвинения.

— Знаю, прости, но мне сама мысль была об этом невыносима. Но не перебивай. Вот после её смерти я и решил вернуть её во что бы то ни стало. Я работал, долго, днями и ночами, месяц за месяцем, но создал то что ты называешь Системой. Вот только ждало меня лишь разочарование. У неё была её память, её лицо, но не было того что я хотел. Бездушная машина получилась.

Я не смог с этим смириться и продолжал работать. Вот только кое-кому пришлось по нраву, то что я создал. Машина, способная поддерживать в безусловном, логическом порядке весь этот мир. Знающая всё что происходит, прогнозирующая что произойдет, это дорого стоит.

— Диктатура, — понимающе кивнул я.

— Не совсем, но близко к этому. Допустить я этого не мог, тогда и родился наш с Ванькой план как этого избежать. Мы должны были взять под свой контроль Вирмир, и тем самым не дать использовать Систему в плохих целях.

— Герои, мать вашу, — не выдержал я, — сначала дел наворотят, а потом хероически разгребают.

— Справедливый упрек, но лучшего варианта не было. Мне лично не хотелось превращать весь мир в цифровой концлагерь.

— Он уже такой, — вздохнул я, — ну и что дальше?

— А дальше мы начали подготовку, в основном конечно Вениамин. Но я помогал чем мог, и одновременно работал, чтобы попытаться сделать Систему несовершенной.

— И тебе удалось?

— Нет, Ольга идеальна, в ней нет недостатков, а её защита непробиваемая даже для меня.

— То есть ты создал камень который сам не смог поднять? Иронично.

— Это да, — кивнул он, — но я создал нечто иное, не менее удивительное. Ашию!!

— Кстати не понимаю. Ашия же изначальная сила. То есть придумана она давно, а ты говоришь что прошло меньше двух лет, не состыковка.

— Как образ да, — согласился он со мной, — но как настоящий искусственный интеллект, созданный на основе всего лишь лора игры, получилось только тогда сделать.

— Искусственный интеллект, — скептически заметил я, — не спорю, чудеса случаются, но почему ты был в этом уверен, что это не очередная программа, просто хорошо обучающаяся?

Он ухмыльнулся и спросил:

— Знаешь какие первые её слова были?

— Ну и какие же? Мама, папа, агу?

— Даже не близко, — улыбался отец, — «Вы охренели, вашу мать!»