Мой новый твой мир

— Не о чем нам говорить, Кира Марс, — он развернулся, склонил голову к левому плечу, рассматривая меня сквозь упавшие на лицо пряди волос, словно прятался за ними, — это во-первых. И с чего это ты решила, что нам есть еще что обсуждать — это во-вторых. Кажется, я уже все тебе объяснил. Я просил тебя забыть о том, что произошло, забыть и заняться своими делами. Ты молодая привлекательная девушка. Мне жаль, что ты оказалась втянута во все это, что я сразу не пресек все в самом начале. Юные особы легко ведутся на сладкий аромат неизвестного, вспыхивают словно свечи от жара недоступного, но и также быстро гаснут, разочаровываются. Тебе нужно понять это сейчас, ведь ты умная девочка, хоть и излишне любопытная. Найди себе нормального парня, закончи Академию, устройся на хорошую должность, стань хорошим щитом, а я могу откровенно сказать, что у тебя это прекрасно выйдет, наконец заведи семью. То, что ты… То, что произошло… Посмотри на меня, Кира, я не образец хорошего человека. Грубый, несдержанный, сломанный. Возможно, твоя фантазия, прекрасная, как ты, чистая и полная юношеского задора, рисует тебе мир не таким, какой он есть. Возможно, — Роутек замер на мгновение, закинул голову уже знакомым жестом, всматриваясь в темный потолок, — тебе кажется, что все это захватывающее приключение, что сегодня ты можешь сделать что-то невероятное, а завтра передумаешь, тебе захочется покоя и обыденности. В общем, Кира, мне очень жаль, что втянул тебя в это и подверг твою жизнь опасности, а теперь забирай свои вещи и уходи. А я займусь своим делом и, поверь, больше тебе не о чем волноваться.

Он вздохнул, помолчал немного, набрал полную грудь воздуха, чтобы выдать какую-то очередную фразу. Грубую или нет, не важно, просто я неожиданно поняла, что никуда не пойду. Возможно, ранее я и сбежала бы, испытав обиду за его слова, за то, что сравнил меня с другими, решил, что я такая же. Но он не знал меня. Совсем.

— Нет. — Я сглотнула вязкую слюну, вновь теряясь под его вмиг полыхнувшим яростью взглядом, только меня он не напугал. Я уже поняла, что он злится не на меня, а на то, что противлюсь его приказам. — Нет, сначала скажите мне.

— Что?

— Скажите, что я вам не нужна. Что вам неприятно мое присутствие, что я…

Горло пересохло, язык прилип к небу, отказываясь повиноваться моему желанию и произносить слова.

— Уходи, Кира, ты, кажется, не понимаешь…

— Нет.

Роутек натянуто улыбнулся, отчего его лицо стало похоже на маску боли, а затем рванул вперед, заставляя меня инстинктивно отступить. Я споткнулась о сиденье дивана, стоявшего за моей спиной, и плюхнулась на попу. Мужчина склонился надо мной, упираясь руками в подлокотник и спинку, словно заключая меня в ловушку. Я отшатнулась от него, вжимаясь спиной в спинку дивана, невероятно остро ощутив его близость. Он же, не обращая внимания на мои действия, протянул одну руку к моему горлу. Я зажмурилась, сердце застучало, норовя выскочить из горла, а Роутек, так и не коснувшись меня, отдернул край воротника блузки, хмыкнул и аккуратно вернул его на место.

— Это ты сама себя обманываешь, — прошипел он зло и поднялся. — Уходи.

Я вздрогнула, заметив, каким разочарованием блеснули его глаза за секунду до того, как он поднялся. Одновременно с этими словами меня затопили злость и стыд. Злость на Роутека за очередную, как мне показалось, необоснованную грубость и стыд за себя. Ведь когда я поняла, что он так и не прикоснется ко мне, когда он просто выпрямился, прожигая меня странным, будто потусторонним взглядом, мне стало до ужаса обидно и немного стыдно, ведь я ждала этого прикосновения. Кожа горела и зудела от желания ощутить шероховатость его пальцев. Самым ужасным было то, что именно его ярость и порывистость словно что-то взорвали внутри меня.

— Уходи, — повторил он, отступая в сторону и пропуская меня.

— Я…

— Уходи! — зло рявкнул Роутек, окончательно потеряв терпение. — Катись отсюда! Хватай свои треклятые вещи и вали к черту, ну же! Давай!

— Хватит!

— Уходи, — уже более спокойно попытался произнести он, но тут же, сорвавшись, яростно добавил: — Ну же! Свали!

— Прекратите кричать! — наконец не выдержала, вновь вскочив на ноги. — Что вы себе позволяете?! Я уже сказала, что не уйду…

— Прекратить? Что я себе позволяю? Это мой дом, — он сжимал кулаки, будто еле сдерживался, чтобы не вцепиться в меня и не придушить. — Мой дом, мой диван, мое кресло! Это все мое! А ты ведешь себя тут как у себя дома! Лезешь, куда не звали! Трогаешь то, что тебе не позволяли! С чего ты вообще решила, что я должен хоть что-то объяснять?! Кто ты такая, чтобы требовать ещё что-то?! Никто! Глупая девчонка, что постоянно оказывается там, где ей не место!..

— Это не дает вам право так со мной разговаривать!

— А что дает? — До этого момента Роутек стоял немного боком, словно старался не смотреть на меня, а теперь развернулся лицом и даже чуть склонился вперед, впиваясь в меня леденящим что-то внутри взглядом. — Что? Может, это даст мне право так говорить? А?