Мой новый твой мир

А я просто рот открыла от удивления, стараясь осознать, что вообще тут происходит? И только мгновение спустя меня словно молнией ударило: какая же ты дура, Кира! Ведь тебе и так и сяк уже объясняли, ведь он даже на пруд тебя таскал и показывал практически на пальцах, объяснял, что именно нужно делать, как искать и формировать, как отличать одно от другого. А я о самом важном и думать не думала, все, что меня интересовало — только “как чудесно сияли его глаза в лучах солнца и что именно его связывает с Лидией Грон, столь фривольно ворвавшейся в дом и прервавшей наше” … Наше что? Ну не свидание же… Стоп! Я снова не о том думаю!

Не знаю, что именно преподаватель увидел на моем лице, но он резко то ли хмыкнул, то ли просто выдохнул и отступил, застыв перед симулятором в ожидании моих дальнейших действий.

— Аргх! — прорычал где-то на заднем фоне Бак, уже теряя терпение, а я лишь усилием воли сдержалась, чтобы не вскинуть руку с выставленным вперед средним пальцем. Знаю, он бы не понял этого жеста. Просто мне бы сильно полегчало, будь в этом мире в ходу такой вот простой и лаконичный посыл «ко всем чертям».

А еще я сдержалась, потому что знала, Ксандр Роутек ждет. Он дал мне шанс, по-настоящему дал и теперь ждет, что я оправдаю его доверие. Хотя он и пыжится, хотя хмурит брови, но это словно маска для всех. Маска, за которой я смогла разглядеть его истинные намерения и реальные чувства.

Не отрывая взгляда от верхней пуговицы на его жилете, я постаралась вспомнить все то, что он мне говорил в тот день. Материя — словно вода в пруду… Своя родная, теплая на самой поверхности, и холодная в тени, ближе ко дну…

Теплая на поверхности и холодная в глубине…

Мне отчего-то вспомнилось, как дед, тогда еще полный сил, возил нас с мамой в поход на какое-то лесное озеро. Оно располагалось в невероятно красивом и уютном уголке родной глубинки. Именно там, стоя по пояс в воде, он учил меня плавать, придерживая своей широкой ладонью под животом. А потом выудил откуда-то из багажника пенопластовую доску, обтянутую капроном, и потащил меня на глубину. Помню, как я визжала, ощутив разницу в температуре воды, когда теплые потоки у самой поверхности сменились ледяной тьмой глубины.

Я чуть повела руками, стараясь представить… Нет, не так! Вспомнить то, что я испытывала, шевеля ногами в воде, словно перемешивая теплые и холодные потоки. Я понимала, что все, окружающее меня сейчас, не что иное, как своя собственная, родная материя. Хотя этот мир и был мне чужд, но даже тут потоки и слои материй должны были иметь те различия, о которых рассказывать Роутек. Несколько плавных движений и кончик моего оттопыренного мизинца мазнул по ледяной кромке. Замерев и с трудом уняв забившееся быстрее сердце, я повторила движение, стараясь вновь ощутить этот «холод». Но ничего не вышло.

Практически готовая расплакаться, я повторила движение, еще раз и еще, и чуть не взвизгнула, вновь зацепив на этот раз не только кончиками, сразу тремя пальцами ледяной поток воздуха. С силой сжав зубы, практически боясь лишний раз вздохнуть, я сделала полный оборот вокруг своей оси будто в танце и закрутила холодный вихрь, укутываясь в него как в кокон.

Мир вокруг меня задрожал, и теперь сквозь поток иной материи я еще отчетливее видела, как шевелится зной на границе симулятора, как чуть подрагивает фигура преподавателя, как за его спиной серым маревом расползаются тени других учеников…

Удивительно, но отсюда все выглядело, словно я смотрела сквозь аквариум с не очень чистой водой. Мне хватило лишь пары мгновений, чтобы сосредоточить свой взгляд на Роутеке, и уже в следующий миг его образ стал предельно четким, хотя все остальное на его фоне продолжало расплываться. От удивления я вновь задержала дыхание и склонила голову к правому плечу, любуясь преподавателем. Каждая складка его рубашки была для меня настоящим чудом, каждый волосок на его, казалось бы, аккуратно выбритой щеке сейчас был виден особенно четко. Я заметила, как дернулся уголок его губ в желании улыбнуться и тут же в попытке скрыть это движение.

Не знаю почему, но мне ужасно сильно захотелось рассмотреть что-то еще, кого-то еще, только чтобы удостовериться в том, что это не сон и я не придумываю себе того, чего на самом деле и нет. Инстинктивно я оттолкнулась от образа блондина, будто отдаляясь от него и теряя в зыбком мареве материи, чтобы тут же сконцентрировать свой взгляд на Мареке Кроме. Образ парня вырвался из общей массы и также стал невероятно четким. Кристально четким. Я рассматривала его лицо, жадно впитывая каждую черточку: рот, расплывающийся в улыбке, совершенно гладкую кожу, что отличалась от кожи Роутека своей юной чистотой.

Глава 44