Мой очаровательный снежный барс

Молясь, чтобы эта самая смерть произошла быстро и, желательно, безболезненно.

Малодушно, не спорю.

Ну, а кто в моей ситуации думал бы по-другому, а?

Но, на мое удивление, судя по дуновению ветерка от ее приближения, кошка остановилась напротив моей тушки и замерла.

Не веря в происходящее, медленно открыла глаза, встречаясь с изумительными, небесного цвета глазами зверя и пораженно раскрыла рот, восхищенно — явно от потекших от страха мозгов, не иначе, ― негромко воскликнула:

— Какая же ты красивая!

Явно проступившие изумление на морде зверя и затем ехидное такое выражение мордочки, заставило меня тихо расхохотаться, ― тоже, похоже, от потекших мозгов, ― и тоже, от тех самых потекших мозгов, протянуть руку к ее (его, так и не поняла, какого оно пола) лобастой голове, неуверенно уточнить:

— А можно погладить?

Зверь комично округлил глаза, отчего я смешливо фыркнула, и сам подставил под мою руку голову.

Невероятно…

Я осторожно провела ладошкой по гладкой, удивительно приятной на ощупь шерстке, легонько почесав за мягким ушком.

Зверь от удовольствия прищурил глаза и громко затарахтел, потираясь об мою ладонь и порыкивая. А мои губы сами растянулись в блаженной улыбке.

Но тут произошло такое, от чего не только моя психика не выдержала, а вообще мозг отказывался понимать.

А что, собственно, происходит, так его раз таки так?

Глава 17

Массивное тело зверя окутала легкая белесая дымка, и моя рука очутилась на взъерошенной макушке… мужчины.

«Твою дивизию!» — пискнуло ошалевшие от шока сознание.

А помертвевшие губы выдали:

— Айсар? Что?..

Тут уже мой потекший от всего произошедшего мозг не смог выдержать такого явного издевательства над собой.

Он мило помахал мне ручкой и отключился, а мое напряженное от ужаса тельце рухнуло прямо в сильные голые руки мужчины и последнее, что я услышала, было задумчивое:

— Похоже, мы поторопились.

Да ладно?!

* * *

Айсар

Ночью мне плохо спалось. А точнее, совсем не спалось.

Мысли и глаза то и дело соскальзывали в сторону моей замечательной, вкусной гостьи.

Я и зверь были очень довольны, что наша девочка, хоть еще и не надолго, но останется с нами. А там… Может, получится уговорить ее…

На что?

Сам не мог понять.

Но то, что я собирался и собираюсь остаться с ней на всю свою оставшуюся жизнь, уже даже не обсуждалось.

Она моя!

«Наша», — рыкнул недовольный, что его принижают, зверь. Посылая мне мысленные картинки совместного нашего времяпрепровождения с предназначенной нам парой.

«Нашей», — покорно склонил голову, и зверь удовлетворенно заурчал.

Перевернувшись на спину, уставился в потолок.

За эти три дня до того, как меня должен навестить брат, я должен попытаться наладить с Ларой контакт и, желательно, ― за это ну очень короткое время ― приручить ее к нам. И… Как-то, наверное, рассказать о том, кто я есть.

Так как она человек — это будет не самая легкая задачка.

Очень сложная.

Меня посетила плохая мысль:

«А что, если, когда она узнает о нас, сбежит куда глаза глядят? Не сможет принять? Что тогда?»

Зверь, чувствуя мое мрачное настроение, завозился и недовольно, тихо зарычал.

Шикнув на него, поморщился. В голову вдруг прилетала еще одна не менее неприятная мысль:

«А что я вообще знаю о Ларе? Я даже фамилию ее не узнал, только то, что она из Столицы и ее странное хобби ― скалолазание».

Черт!

А что, если у нее и муж имеется?! А дети? Вдруг у нее и дети есть?!

Господи, как я раньше-то об этом не подумал? Как бы так об этом осторожно узнать?

Ладно, все завтра. А сейчас…

Мне очень хотелось увидеть ее умиротворенное сном личико.

Зверь мгновенно подкинул картинку, где я в ипостаси ирбиса лежу в ее сахарных ножках… Может, даже удастся лизнуть, попробовать на вкус гладкую кожу?

Хищно улыбнувшись, перекинулся и грациозной походкой, предвкушая встречу с девочкой, толкнул свою дверь и, лапой навалившись на ручку двери комнаты своей пары, проскользнул внутрь.

Моя девочка сладко спала, умилительно сопя, подтолкнув в свою промежность тонкое одеялко.

Довольно облизнувшись, медленно, смакуя свой такой маленький триумф от того, как сейчас развалюсь в ее ножках, подкрался к постели и в один прыжок оказался у ее розовых пяточек.

Замер, напряженно всматриваясь в личико своей предначертанной и облегченно выдохнул, когда она даже не шевельнулась.

Только смешно и мило поморщила носик, тихо вздохнув, при этом всколыхнув маленькие, аккуратные грудки.

Ум, идеальные.

Мои.

Для меня…

Свернувшись клубком у ее ножек, протяжно вздохнул и, не удержавшись, с коварной улыбочкой, явно жутко смотревшейся на моей звериной морде, лизнул розовую пяточку. Довольно зажмурившись, заурчал.

С-сладкая!

Как я и думал. Уже предвкушаю, как смогу вылизать ее всю…

Но не сейчас, Айсар, не сейчас.

Зверь, гортанно рыкнув от довольства и не теряя времени, подбросил мне сладкие картинки нашего соития, и я, заворочавшись, приструнил его.

Не сейчас!

Обиженно мявкнув, барс успокоился и осторожно улегся между раздвинутыми пяточками Лары, поудобнее устраивая голову.