Мой огненный ангел

По совету о. Александра и папы мы поставили маму в храм на всенощную под Покров. Она была в храме весь вечер, ночь и Литургию. Улыбка не сходила с её лица. И аромат розы не исчезал. Люди думали, что от цветов, но цветы были по сезону — астры и хризантемы.

Дома над мамой день и ночь читалась Псалтирь (батюшка прислал людей). Конечно, читали и мы с Верой, и папа, и все члены моей молитвенной группы. Приезжала на несколько часов читать Псалтирь даже Зоя Афанасьевна Масленикова, несмотря на свою большую занятость.

Батюшка приехал проститься в храм, после своей службы, как и Володя Семёнов из Новодевичьего монастыря. На отпевании был весь мой клирос с Арбата и много учителей из музыкальной школы, где я работала… После смерти мамы я со всей ясностью поняла, что молитвенная группа, и клирос Арбата, и мои подруги по работе в школе — это действительно одна большая семья, которую Бог объединил через мамину смерть. В Боге мы неразлучны.

Почти все мои подруги по школе крестились и крестили своих детей. Многие стали ездить к о. Александру. И получилось, что своей смертью мама укрепила веру людей, тем самым послужив Господу до конца.

Отец Александр, Марья Витальевна Тепнина, брат Павел

Глава VI

Смерть папы

Только-только начала налаживаться моя новая семейная жизнь, а горе было уже не за горами. Папа не болел, как мама, долго и тяжело. Папа во всём помогал нам с Верочкой. С Митей он жил, а Ваню часто брал к себе и много занимался с ними. А когда в доме появился сын моего мужа, он и его брал к себе в Строгино, чтобы мальчики не обижались друг на друга.

На Новый, 1987-й год он взял Ваню и Митю в Пушкино и встречал Новый год с ними. Кто же мог подумать, что всё так внезапно и быстро кончится! У него начала сильно болеть голова, потом сердце. Так прошли Рождество и день его рождения, 9 января. Он упал в Пушкине на платформе (хотел ехать к нам). После этого его привезли к Верочке в Строгино на машине. Он умер меньше чем через неделю, вечером 30 января. Верочка была на работе в театре. Папа укрыл Митю на ночь, стал читать Евангелие и вечерние молитвы. Потом встал к Мите и упал. Всё. Десятилетний Митя принял его смерть и сам закрыл ему глаза.

Когда мне позвонили, у меня на нервной почве отнялись ноги и спина. Я позвонила Мише Анциферову, и он тут же, ночью, поехал в Строгино. Как и мой муж Виктор. Три дня папа лежал дома, и всё время друзья во всём помогали и читалась Неусыпающая Псалтирь. Панихиды и литии служились три-четыре раза в день. Володя Семёнов, теперь отец Кирилл, приезжал служить панихиды между своими службами в монастыре.

Лёжа дома, я молилась как могла, и среди молитвы и слёз родилось стихотворение:

С тобой идти по жизни было счастье.
В пургу, и зной, и круговерть — ты рад.
Ты разделял дочернее несчастье,
Смиренно нёс наш крест
Так много лет подряд.
Всё сердце отдавая Богу,
Не осуждая никого и ни за что,
Ты в светлую вошёл дорогу,
Подставил нам с крестом своё плечо.
Плечо родное, что так мало мы ценили,
При жизни не давая отдохнуть.
Отцовское плечо… И снарядили
Внезапно мы тебя в последний путь.
Прости, отец, прости смиренно нас.
С тобою Благодать — мы здесь пока ещё.
И впереди, сколь видит только глаз, —
Тебе — покорное дочернее плечо.

Отпевали папу, как и маму, в храме Илии Обыденного, в главном приделе. Отпевал отец Александр Егоров и все священники храма. Меня привезли на машине. Я почти не могла стоять от боли, но держалась, сколько было сил. Рядом со мной у гроба стоял отец Александр Мень. Правым хором управлял Серёжа Богдановский. Кто мог подумать, что пройдёт совсем немного времени — и я буду в 90-м правым хором отпевать самого отца Александра, а в 92-м — Серёжу…

Игорь Константинович и Анна Дмитриевна Фортунатовы. 1973 г.

Был человек, посланный от Бога (Ин. 1:6)

Уйти в вечность отцу Александру было ещё не время: перед смертью ему было дано выйти на Великую Проповедь. Тогда мало кто мог это понять, осмыслить масштаб. Отец Александр открыто вышел к людям: к большим и маленьким, учёным и совсем простым. Первая лекция была в Институте стали 11 мая 1988 года. А потом началось! Школы, вузы, библиотеки, Дома культуры. Это была победа! Всё можно: говорить, проповедовать по радио, по телевизору. «Так, так, — говорила я про себя. — Глаголом жги сердца людей!»