Мой опасный ректор академии космодесанта (СИ)

Она давно уже была списана, но её держали для целей учений и как склад оборудования.

Её атаковали боты с боевыми роботами на борту, мы уничтожали.

Всё шло нормально.

Ненормальным было их всё увеличивающееся количество.

Тогда я впервые увидела псионическую связку — четыре псионика объединились и сеткой экстра-линий снесли три бота за пределами станции, не позволив им пристыковаться.

Правда у одной из девушек-рихтов при этом пошла носом кровь, да и в принципе псионики имели бледный вид, но результат того стоил. Мы бы точно провалили задание.

А потом нам пришлось заменить учебные снаряды боевыми.

Потому что выяснилось сразу несколько вещей.

В нашей системе вирус. Система учений перестроила маркер нашей цели. Теперь нас воспринимают как врага.

Кроме того, что-то было с двигателями. Нас сносило с окраины сектора в гущу драки, где и свои и чужие набросятся на нас.

Самое хреновое в этом всём было то, что роботы и боевые дроны, атакующие нас, заменили холостые на боевые.

Никогда не забуду глаза командира, на глазах которого погибла девчонка-рихт, которая так восхищалась этой практикой и рассказывала о планах на будущее.

Мною же владела странная прострация. Видимо от пси-перегрузки.

Мысли плавали, прыгали с одного места на другое.

Иногда мне казалось, что я на тренажёре ректора на тросах.

Когда были вырваны гравикомпенсаторы и станцию начало основательно трясти, мне казалось, что я на тренажёре проверки координации, причём не на пятом уровне, а минимум на восьмом.

Два раза я даже подпрыгнула на несуществующей волне, после чего меня обматерил командир и приказал снизить объём пси-воздействия.

Когда он скорректировал мои вводные, я перестала дотягиваться экста-линиями до проводов роботов — пока они были очень далеко. Зато в голове прояснилось.

Я слышала команды командира, переговоры диспетчеров, и отчётливо понимала, что, кажется, я долеталась.

И ректор не спасёт.

— Ролис, держи сектор! Атака восемнадцать шесть кью! Один сорок, поправка двенадцать.

Выполнила приказ — один из проводков в модуле, который попытался к нам пристыковаться, сгорел. Дверь у них пока не открылась.

А у нас?

Я снова поплыла мозгами. Медтехник бросила мне стимулятор. Похоже, дело совсем дрянь.

— Далеко сносит?

— В самую гущу.

— Что там командование? Вытащит?

— Будут эвакуировать. Ждём.

Вколола себе стимулятор. Голова прояснилась. Кого-то отправили?

Зартон, видимо, сильно занят, чтобы собственной персоной явиться.

— Ролис, иди сюда, садись к экрану. Вкатила себе? Отлично. Короче, вот: по красным бей. Шарами широким слоем. Пауза между импульсами пятнадцать.

— Так точно, — отозвалась я, поразившись, насколько слабо звучит мой голос.

Дело совсем дрянь, если шарами да ещё с такой мизерной задержкой. В таком режиме я продержусь минут двадцать, потом отключусь.

— Внимание группе, — голос командира. — Обеспечить прикрытие в седьмом секторе модулю эвакуации.

Перед глазами уже был туман, но я упрямо вглядывалась сквозь слёзы в красные точки на экране, концентрируясь на седьмом секторе. Впрочем, там, похоже, работала крутая псионическая группа, потому что чем ближе подходил к нам модуль, тем меньше становилось рядом ботов.

— Эвакуация по протоколу…

Голос командира пробивался в сознание как сквозь вату.

Станцию тряхнуло. Похоже, я забыла пристегнуться — упала и стукнулась головой. Поднялась и огляделась. Аварийное освещение. Я в полном одиночестве.

Шипение инъектора из карманной аптечки — вкатила обезбол, досчитала до пяти, ударом грави-ботинка попыталась сдвинуть с хвоста трёхметровый кусок стальной обшивки — бесполезно.

Связь не работала. Надо добраться до спасательной капсулы.

Плевать, что отсюда видно экран и на нём всё красное от целей.

Я не сдамся.

Надорвусь, наверняка. Плевать. Экстра-линии подняли кусок обшивки с хвоста на миллиметры — хватило. Дёрнула хвост. Приклеила к штанине, фиксируя перелом.

Поползла в сторону выхода. Где-то там спасательные капсулы.

Пол подо мной наклонился вбок. Покатилась.

Сгруппировалась. Удар.

Жаль, что сил совсем не осталось.

И мозги не соображают.

Умирать было не жалко, моя жизнь оказалась, хоть короткой, но очень яркой, особенно последние недели из-за Зартона. Увидеть бы его напоследок.

Пол оказался сверху — я полетела вниз прямо на острые изорванные листы обшивки и груду оборудования.

Десять метров высоты. Мне хватит.

Да щас. Выкинула экстра линии, упёрлась, приземлилась на железные углы. Почти не больно.

Осторожно огляделась. Стрелка вправо. Мне туда. Капсулы там. Может что-то ещё уцелело.

Ползу. Станцию крутит.

Упираюсь экстра линиями. Выживаю как могу.

Ого, смотри-ка. Лика, да ты крута. Доползла.

Снова поворот. Снова пол вверху. Снова лечу вниз. Экстра-линии подводят — истощена.

В метре над полом зависаю в воздухе.

Меня хватает чёрная рука. Меня несут. Впихивают в капсулу.

Пристёгивают страховочными ремнями.

Отстрел капсулы.

В окошке удаляющиеся обломки станции, окружённой ботами.

Взрыв станции.

Нас накрывает волной гипер-прыжка.

Тряска, тошнота. Я не соображаю ничего.

— Лика. Посмотри на меня.

Глава 34. В тумане

— Лика, слышишь? На меня посмотри.