Мои останкинские сны и субъективные мысли

- Да пойми ты – менты сами знают, - загорелся он. – Да вот на Фадеева (улица Фадеева в Балашихе [2] ) – «ментовка» стоит. А прямо на их улице точка. И что – они не знают?! Они всех барыг объезжают за своей долей.

- А в вашей школе кто-то героин употребляет?

– Человек 10, это только про которых я знаю, «сидят» на игле, - поразил цифрой паренек. – Не каждый день, но «сидят».

– Точно не употребляешь?

– Я же сказал – не моё! План могу покурить. А все остальное – не для меня.

Миссия главы Госнаркоконтроля на сегодня подходила к концу. Не знаю – как мои коллеги, но я так не думал. С оператором и звукооператором заняли позицию во дворе школы. Стоим, ждём. А в голове кружится фраза того парня. Одни верят власти - их двойной игре, показухе, лжи, другие терпят: «Да пошли они в жопу».

Из дверей школы показался Черкесов. Довольный! Свои-то задачи он решил. Торопится. Преподнесли букет цветов. Взял. Быстренько мимоходом попрощался с учениками и администрацией.

Между дверями школы и своим кортежем глава Госнаркоконтроля напоролся на нашу засаду. Дополнительное общение с журналистами не входило в его планы. Черкесов был очень недоволен. Были бы мы одни, он своей охраной может и отбился бы от нас.

- Ну что? Удачная у Вас была поездка? – я старался не выдавать себя сразу и ждал, пока остальные коллеги подбегут к нам.

Получился брифинг. Последним подошел Доктор Брант, важно и торжественно двигаясь. Черкесов вздохнул и стал отвечать.

- Да, очень удачная. Мы договорились с руководством школы - о наркотиках будут рассказывать на уроках ОБЖ.

«Преподаватели детям или дети преподавателям? – едва не вырвался у меня вопрос, но я не стал сразу ёрничать.

- Вы предлагаете представителям ряда профессий проходить добровольное тестирование…

- Да, да. Я считаю обоснованным и полезным вплоть до законодательного закрепления добровольного тестирования на наркозависимость...

- Но это же нарушение прав. Начнут с ряда профессий, а закончат всеми.

- С чего Вы взяли? Тестирование на наркозависимость не нарушает прав человека,- Черкесов перешёл на государственнический пафос. – Потому что государство обязано защищать общество от наркоугрозы!

- Зачем принимать закон о тестировании, если оно добровольное? Всё-таки! – продолжал я цинично его мучить. - Тестирование – добровольное или принудительное?

У Черкесова задрожали губы, мелко-мелко. Лицо побледнело. Только что это был довольный жизнью, неплохим началом дня человек. Он уже представлял, как его слова будут обсуждать, смаковать, спорить о них. Маховик закружится. А тут... Его ход конем не продержался даже часа, дорогую сердцу пиар акцию топчут сапогами прямо в его присутствии.

- Эти тесты - не станут ли новым источником для коррупции и имитацией борьбы с наркотиками? – допрос продолжался.

– А вам какое дело? – сказал он спесиво и зловеще.

Глава Госнаркоконтроля смотрел на меня и, видимо, с тоской думал – попадись я ему, когда он был следователем 5-го отдела ленинградского Управления КГБ. Конечно, если бы не присутствие коллег, через некоторое время допрашивали бы меня.

- Я сейчас разговаривал со школьниками, говорят, здесь везде продают наркотики.

Это уже было слишком. Теперь Черкесов задрожал всем телом.

Вдруг кто-то мощным толчком с фланга оттеснил меня от жертвы. Это была Майя Иванова. Теперь я понимаю, за что ей дали звание полковника.

– Это заказ? – зашипела она, вцепившись мне в рукав и вытолкнув подальше от начальника.

- Что? Какой заказ?

- Скажите. Ну, пожалуйста, - полковник-пресс-сек попыталась меня завербовать «по-хорошему». – Ну, честно!

Я едва не перешел с ней на «ты», сказав: «Ты что – дура?». «Плохо, плохо работаете», - подумал я. И тут на мгновение в душе у меня началась борьба. Боролись деликатность и злорадство.

«А что? Почему бы не поиздеваться. Ну, например, над манией преследования Черкесова?» – уговаривало злорадство.

«Не опускайся до уровня этого маньяка в погонах», - пыталась удержать деликатность.

«Они этого не стоят. Не церемонься. Подыграй, он поверит – потому что ждёт что-то в этом роде», - напирало злорадство.

И я «раскололся».

- Майя, только Вам, – зашептал я ей с очень серьезным лицом. - Это – специальное задание от руководства. Вчера вечером получил от начальства – сделать черный пиар Черкесову. Так и сказали: «Надо его с дерьмом смешать!» Вопросы мне специально расписали…

Я помедлил. Убедился в попадании в цель и добавил.

- Но только между нами. Я на Вас рассчитываю.

- Спасибо, – она смотрела снизу вверх мне в глаза и читала в них, надеюсь, я хорошо играл, искренность и честность. – Спасибо.

Осеклась, едва не добавив что-то вроде «Родина вас не забудет».

- Не надо благодарностей, - помог я ей. – Мне самому неприятно это делать.