Мои останкинские сны и субъективные мысли

— Ребята, давайте активнее! Я же знаю — вы можете работать! Переходите на серьёзное! Ведь есть такие потрясающие темы: секс-рабыни, похищения в сексуальное рабство, изнасилования. А кто будет заниматься придуманной мною темой «Вам предлагают стать киллером»? Эльхан, хочешь?

Я отрицательно замотал головой и снова мысленно покинул Останкино.

Некоторые темы вёл индивидуально один из сотрудников редакции, а некоторые — коллективно, вдвоём или втроём. Так было легче работать. Мне — точно. Я брал на себя более или менее серьёзный эпизод, а на всякую «желтизну» находился обычно кто-нибудь из команды Аиды.

Например, в теме «Проверка документов» я разрабатывал историю Валентина Полянского. Не был уверен, что она будет в эфире, но собирался приложить все усилия для этого.

Герой России, полковник ВДВ в отставке Валентин Полянский отличился осенью 99-го в боях в районе Хасавюрта. Тогда он лично повёл в бой сводный батальон 119-го полка десантников, состоявший в основном из новобранцев, и овладел господствующей высотой у города — говорят, именно Полянский до того штурма произнёс перед своими солдатами мысль, ставшую позднее лозунгом: «Никто кроме нас это не сделает!» А поздно вечером 19 апреля 2008 года бывшего замкомандующего 106-й гвардейской воздушно-десантной дивизии избили сотрудники милиции. В вестибюле станции метро «Кожуховская» старшина УВД по охране Московского метрополитена Дмитрий Буглак попытался у него проверить документы, а офицер-десантник ответил отказом — как признавался потом Полянский, из-за грубого обращения. Героя России затолкали в комнату милиции и стали избивать — к сержанту присоединился его напарник. Когда правоохранители узнали, что их жертва офицер, да ещё и удостоен высшей воинской награды страны, стали материть Полянского, обвинять, что он «купил звезду». Избивали дубинкой и добавляли: «Ты у нас будешь не Валя, а Валечка». Потом приехало милицейское начальство, пыталось замять дело. Когда это не удалось, возбудили уголовное дело против… Валентина Полянского — якобы, он был пьян и сам избил милиционеров — по статье 318 УК (применение насилия в отношении представителя власти) и статье 319 (оскорбление представителя власти). Расследование вёл старший следователь по особо важным делам столичного управления СКП России Артём Пахомов.

Дело получилось громким. Милицейское начальство оправдывалось, избивавшие Героя России (результат — сотрясение мозга, многочисленные гематомы на лице и теле) сотрудники принесли извинения, но давление на Полянского продолжалось. В ноябре 2008 года Лефортовский суд Москвы прекратил уголовное дело в отношении Полянского в связи с примирением сторон и из-за отсутствия состава преступления.

Однако, на этом у полковника проблемы не закончились. В декабре 2008 года, когда я разрабатывал эту тему, Полянский рассказывал, что следственные органы продолжают его «доставать и ломать».

— Меня постоянно вызывают в прокуратуру. Конечно же, открыто мне это никто не говорит — но следователь делает всё, чтобы я потерял самообладание. Могут вызвать на утреннюю беседу-допрос, продержать в коридоре, а потом перенести встречу. Звонят периодически, в самое неожиданное время — чтобы, так понимаю, не расслаблялся. А главное — это как они со мной разговаривают: пытаются вывести из себя, провоцируют. Иногда высокомерно, иногда ехидно улыбаясь. Настойчиво, творчески, как профессиональные психологи — с трудом себя контролирую.

Полянский говорил это хотя и уставшим голосом, но спокойно, был сдержан, как настоящий офицер. Не производил впечатления сломленного человека.

— Возможно, я был тогда несдержан, — объяснял он. — Вспылил. Сказал: «Преступников проверяйте, а я человек законопослушный». А они — сразу стали меня избивать. Понимаете, я для себя привилегий не хочу, но обида очень большая.

— Обида? На страну?

— Нет, не на Родину. Только не на Родину. На людей… Систему. На эту круговую поруку.

Полянский помолчал немного. Потом его прорвало.

— Думаете, я не мог бы один с ними справиться — если бы захотел?! Я боевой офицер, меня специально обучали уничтожать противников. Хоть голыми руками. Тем более, у меня было оружие на себе в тот вечер. Но я же не воспринимал тех сотрудников как врагов, как противников! Это моя милиция! И я хочу справедливого к себе отношения! Я хочу справедливости!

Правоохранительная машина не могла простить Полянскому публичность этой истории — публичность, на которую тот принципиально пошёл — это же такой удар по имиджу Системы: если уж при проверке документов милиция избивает Героя России, то что же могут сделать с обычным гражданином. Так хозяева этой Системы понимают принцип «честь мундира»: высунулся — дожать, сломать! Чтобы другие увидели и поняли! Чтобы другим неповадно было!