Мой отец - Фидель Кастро

И стюард стал разносить пассажирам бутерброды и сандвичи. С диагнозом он не ошибся. На следующий день в Мадриде я лежала в постели с обезображенным лицом. Меня сильно лихорадило. Я впервые болела без моей ванильно-коричневой Таты. А Фея… Она стояла у моей кровати и не знала толком, что со мной делать.

Но вот, наконец, меня стали лечить. Сначала пытались измерить температуру, вставив мне в зад термометр. А потом туда же засунули свечу. Это было ужасно! Свинка — отвратительнейшая из болезней! Хорошо еще, что со мной не было Таты. Она бы обязательно пересчитала все свечи, которые мне нужно было использовать по назначению. Но ванильно-коричневая статуя была далеко, поэтому я смогла без особого риска спрятать весь арсенал свечей под подушку. И в результате моя свинка превратилась в огромную свинью.

* * *

Париж был необыкновенно красивым. Но его вид здорово портило огромное железное сооружение, которое громоздилось посередине. Разумеется, французам об этом говорить не стоило, поскольку они особым терпением не отличаются. Говорят, что французы смогли навязать всему миру свою кухню и свои изысканные манеры благодаря улиткам, которых они так любят есть сами и с удовольствием угощают ими гостей.

Мы поселились в отеле «Акации» на улице Акаций. В нашем номере не было ни душа, ни биде. Но Фея не растерялась и купила аппарат для промывания кишечника, то есть клизму. Мы вешали его на стене и мылись почти как под душем.

Мне нужна была какая-то одежда. Фея всегда настаивала на том, чтобы я была одета элегантно, даже если надевать было нечего. Теперь она решила, что нужно сделать ставку на сочетание цветов. Конечно, коричневый, зеленый, синий и темно-серый цвета прекрасно гармонировали между собой, но производили несколько мрачное впечатление. Нужно было их чем-то оживить. И тогда Фея решила, что двухцветные туфли — это та самая изюминка, которая сделает мою одежду более элегантной и оригинальной.

Итак, одежда для меня была куплена. Теперь настал черед подумать о жилье. Мы сняли квартиру на авеню Фош, возле посольства. Владел квартирой маркиз, страстно увлеченный гигиеной тела. Во всяком случае, именно такие мысли приходили в голову при виде ванной комнаты, которая превосходила своими размерами все остальные комнаты квартиры.

Когда мы, наконец, устроились, Фея выбрала мне хобби, мотивируя это тем, что необходимо развивать ум.

— Мама, а что такое хобби?

— Хобби — это занятие, которому посвящают свое свободное время. Думаю, тебе стоит заняться коллекционированием марок. Это очень интересно. Начни с цветов и флагов.

Какой ужас! И она еще критиковала Лалу Натику, когда та подбирала для нее обувь и сумки!

Немного позже Фея выбрала мне школу.

— Она называется пансионат «Клер Матэн». Это в двадцати пяти километрах от Парижа. Я отвезу тебя туда завтра.

Я не осмелилась спросить Фею, как буду добираться в такую даль каждый день.

Оказывается, туда ходил поезд. Сверхскоростной. Мы приехали в Сен-Жермен-ан-Лэй в воскресенье к концу дня. Фея несла с собой плетеный чемодан.

Пансионат «Клер Матэн», что в переводе с французского означает «Ясное утро», находился за серой стеной, к которой была прибита табличка с надписью «Danger».

— Мама, что здесь написано?

— «Опасно».

Моя аура стала более серой, чем стена перед пансионатом, а по спине, как предупреждение о надвигающейся катастрофе, пробежал неприятный холодок.

Вскоре мы оказались перед двумя дамами: одна из них была маленькая и невообразимо пухленькая, как мягкая булочка, а вторая, напротив, сухая и жесткая, как палка.

Мама передала чемодан плохо воспитанной девушке, которая что-то говорила мне на непонятном французском языке.

— Я же не буду здесь спать, а, мама? Ну ответь мне, пожалуйста! Ты же не оставишь меня здесь на ночь?

— Иди с Мишель, дорогая. Придется ночевать в пансионате, потому что по-другому никак не получается.

Почему же не получается? А школа возле нашего дома? Почему я не могу учиться в ней? И не нужно было бы никуда ездить.

Но все, что мне было обещано, это week-end с Феей. Она сказала, что приедет за мной в следующую субботу.

Мишель отвела меня в комнату, в которой стояло три кровати. Не имея ни малейшего желания оставаться в этом отвратительном заведении, я кричала и топала ногами от ярости до тех пор, пока у Мишель не лопнуло терпение и она дала мне пощечину. Это была моя первая в жизни пощечина.

Я кричала до тех пор, пока не обессилела.

К тому времени, когда Фея приехала за мной в конце недели, я уже успела ее простить. Я потихоньку привыкала к жизни в пансионе. Училась я в школе, находящейся в нескольких километрах от пансиона. Это было не очень удобно. Но зато, как во всех французских школах, у нас не было занятий в четверг. В пансионе это был банный день.