Мой отец - Фидель Кастро

— Но, тетя, как я скажу ему обо всем этом? Про дом и про машину?

— Ладно, про машину скажу ему я. Но если говорить откровенно, то я не вижу здесь никаких трудностей, — и она повесила трубку.

Бедная я, бедная, я вышла замуж двенадцатого числа. Если верить гадалкам, число двенадцать является символом человека, повешенного вниз головой.

Мой муж путешествовал с Кубы в Мексику и наоборот. У него обнаружилась странная мания изучать мое прошлое. Каждый раз, когда Фидель оставался один дома, он рылся в моих вещах и читал все, что я когда-то написала. Он стал читать все, что находил в моих ящиках и коробках, он просматривал мои книги, обращая внимание на все отмеченные места. Он находил поэмы о любви и страстные письма, которые не были адресованы никому конкретному. Напрасно я пыталась убедить его, что все это было написано задолго до моего с ним знакомства и что это было самое лучшее и самое худшее из того, что я когда-то писала. Я даже предлагала подарить ему все эти стихи и письма. Но ничто не могло успокоить его пожирающего любопытства:

— Наверное, ты совершила что-то ужасное, такое, что нельзя простить. Иначе почему бы твой отец так обходился с тобой? Может быть, ты участвовала в каком-нибудь заговоре против него?

— Да нет же. Ему просто нужно дать время и ничего больше. Он играет. Он делает вид, что хочет нас запугать. Это у него просто такая мания. И это через какое-то время пройдет.

Мания и время, которое необходимо было дать моему отцу, входили в мой стратегический план.

Мой муж обожал, когда я рассказывала ему свои сны, видения странствующей души. Я видела его спускающимся по лестнице ресторана в компании с мужчиной и женщиной. Я описала ему, во что был одет каждый из них и даже описала цвет галстуков.

— Куда они вели меня в твоем сне?

— В аэропорт.

— Ну да, конечно! А кто тебе об этом рассказал?

— Никто! Я это видела во сне, как обычно.

В этот день он укрылся в мексиканском посольстве, убежденный, что я послала вслед за ним эскадрон смерти, отдав приказ убить его.

Абсурд — слишком плохое противоядие против пьянства. Вскоре он стал приходить домой к вечеру в горизонтальном положении. Я была в панике: что было бы с моим маленьким домовым, если бы он вдруг увидел это отвратительное зрелище. Он приходил в растрепанной одежде, в брюках, испачканных содержимым выгребной ямы, долгие годы украшавшей округу. От него исходил смешанный запах виски, mojito и «тома коллинза».

— Ты непременно должна знать, что я — старший брат Папы Римского. А со старшим братом Папы Римского ни одна из женщин не имеет права так обходиться! — кричал он мне в шесть часов вечера.

— Если ты Папа Римский, то я в этом случае Святая Инквизиция! — отвечала я ему, потрясая тазобедренной костью, эксгумироманной из ящика с набором для студентов-медиков. Другой рукой я в это время размешивала коктейль из витамина В₁₂ и мепробамата, который я всегда имела на тот случай, когда тело моего мужа требовало алкогольного сахара.

«Всему свое время», — успокаивала я себя, надеясь, что такая энергичная и здравомыслящая женщина, как Мерш, супруга Габо, сможет в конце концов свести к нулю неразумные эмоции моего отца. Я не сомневалась, что каудильо забавлялся, вставляя палки в колеса моей личной жизни. Но мой бедный муж был вконец измучен.

— В середине ноября мне позвонил какой-то неизвестный тип и назначил встречу в кафе. Он сказал, что будет сидеть у окна, а на его столе я увижу газету «Вашингтон пост», раскрытую на второй странице. Он собирался говорить со мной о том, как вывезти с острова мою супругу. Он сказал, что представляет секретные службы страны. Ты, конечно, догадываешься, что я не пошел на встречу с этим подозрительным типом.

Через неделю он получил через посла официальное приглашение кубинского правительства. Он не знал, кто конкретно приглашает его, и поэтому находился в полном недоумении.

— Но, Фидель, ты ведь знаешь, что если разные секретные службы не действуют согласованно, то обязательно происходят какие-то накладки. Так бывает во всем мире. Уверяю тебя, я не представляю никакой ценности ни для одной разведки. Неужели ты допускаешь обратное?

— Не знаю. Я уже ничего не знаю. Я уже не только о тебе, а и о себе ничего больше не знаю. У меня полное ощущение, что я живу в каком-то кошмаре.

Насчет кошмара я была с ним полностью согласна. В последний раз он позвонил мне из Мексики:

— Возле моего дома стоит машина скорой помощи. У меня страшные боли во всем теле. Врач говорит, что это последствия перенесенной травмы. Но моя единственная травма, единственный несчастный случай — это ты!

Мы развелись, воспользовавшись услугами международной конторы, которая на Кубе заставляет платить доллары за официальный развод все разочаровавшиеся супружеские пары Латинской Америки. Эта контора нередко помогает кубинцам пересечь границу, чтобы оказаться в Майами.