Мой отец генерал Деникин

Все эти планы обсуждались сначала с прибывающими в Новороссийск английскими и французскими офицерами, затем с шефом английской военной миссии генералом Пулом. Иностранцев встречали как спасителей, и их быстро очаровывало славянское гостеприимство. Офицеры и администрация военных миссий давали такие обещания, которые их правительства совсем не жаждало выполнять. Пул категорически стоял на своем: Деникин и его Добровольческая армия получат все, в чем они нуждаются. Будущий французский депутат Эрлих искренне заявлял, завершая банкет:

— Вы можете рассчитывать на помощь Великобритании и свободной Франции! Мы с вами. Вскоре со стен Кремля падет красное знамя, забрызганное кровью невинных жертв, и взовьется трехцветный стяг единой и неделимой России.

Подобные декларации, поддержанные прессой свободных областей, вселяли в людей бодрость и уверенность. А они в этом нуждались, так как, несмотря на щедрые посулы союзников, в это время Белая армия насчитывала не более 40.000 человек и имела в своем распоряжении 193 пушки, 621 пулемет, 29 самолетов, 8 автомобилей и 7 бронепоездов. Им противостояла Красная армия численностью в 90.000 человек с несметным количеством боеприпасов. Конечно, в руках Белой армии находились Новороссийск (на Черном море), Майкоп, Армавир и Ставрополь. Но какой ценной это далось! За июнь месяц белые потеряли тридцать тысяч человек! И красные еще владели предгорьями Кавказа, закрывали выход к Волге, отбросили армию донских казаков, пытавшуюся овладеть Царицыном. Командование Красной армии Северного Кавказа было обезглавлено после бунта, который поднял Сорокин, и казни последнего его собственными подчиненными, но боеспособность красных росла день ото дня. Деникин объяснял это вековым антагонизмом между казаками и «иногородними», большая часть которых вливалась в армии красных с единственной целью — свести счеты с ненавистными казаками, пополнявшими ряды белых. Они посылали бесконечные резолюции, требовали от начальства «немедленной реорганизации фронта», атак и продвижения вперед. «Наша разведка, — писал Деникин, — доставляет самые пессимистические новости, сообщает, что Красная армия Северного Кавказа начинает преодолевать кризис. Кажется, что победа казаков приведет к рабству всех «иногородних», а победа «иногородних» к рабству всех казаков».

Это частное объяснение дополнялось другими, более общими. Военный министр, а вернее, военный комиссар Троцкий, поддерживаемый Лениным, с марта 1918 года ввел воинскую повинность и пытался теперь «расставить нужных людей по нужным местам». Подразделениями красных командовали теперь военспецы, кадровые офицеры бывшей царской армии, привлеченные надежностью службы и перспективой быстрого продвижения или вынужденные сотрудничать с советской властью: в случае отказа или предательства их семьи расстреливали. Чтобы не дать им плести контрреволюционные заговоры, Троцкий издал приказ о назначении к ним политических комиссаров из числа надежных представителей партии большевиков. Система дополнялась тем, что воинские подразделения постоянно пополнялись за счет активистов рабочего движения с предприятий. Они должны были служить ядром армии и вести пропаганду в войсках. Структура Красной армии укреплялась огромной агитационно-пропагандистской работой. Повсеместно внедрялся принцип: «Интересы революции требуют физического уничтожения класса буржуазии». Красные воплощали и совершенствовали этот принцип, пытая пленных белогвардейцев перед тем, как расстрелять их, что, в свою очередь, приводило к тому, что белые тоже не щадили пленных красноармейцев. «Буржуев» уничтожали повсюду, особенно в населенных пунктах, отбитых у противника. Так, объективный свидетель Мишагин-Скрыдлов, не вставший на сторону ни Деникина, ни Ленина, с ужасом описывал ликвидацию «буржуазных заложников», происшедшую в Кисловодске, знаменитом курорте на Кавказе, на какое-то время освобожденном Шкуро, а затем вновь захваченном Красной армией: «Им приказали вырыть себе общую могилу, когда это было сделано, комиссары приблизились к ним с саблями наголо и начали рубить их. Ни одна жертва не имела ни малейшего шанса спастись в этом кровавом месиве, так как их сомкнутыми рядами окружали красноармейцы. Однако когда комиссары приказали солдатам добить их, расстреляв эти полутрупы, то у красноармейцев не хватало духа это сделать. Тогда один из комиссаров с пистолетом в руках приблизился к солдатам и выстрелил в упор. Испугавшись, они открыли огонь по живым, копошащимся обрубкам».

Это свидетельство доказывает, что руководители большевиков, кроме уничтожения «буржуев», ставили задачу установления в Красной армии железной дисциплины. Для достижения этой цели Троцкий, преодолев сопротивление членов своей партии, решил назначить единого командующего всеми частями Красной армии. Им стал И. Вацетис, которого потом заменит С. Каменев, тот и другой — офицеры бывшей царской армии.