Мой отец Пабло Эскобар. Взлет и падение колумбийского наркобарона глазами его сына

Один из первых тайных романов Пабло завязал с директрисой местной средней школы. Затем он несколько месяцев встречался с хорошенькой юной вдовой известного вора. Завоевывать девушек было для него чем-то вроде спорта: он не мог устоять перед любой возможностью соблазнить кого-то. Как-то раз одна крупная медельинская компания устроила вечеринку в отеле «Интерконтиненталь», на которую пришли родители и несколько тетушек. К полуночи отец устроил так, что мать ушла домой, а сам продолжил танцевать. Спустя час он уже миловался с женой одного из своих работников, что, разумеется, привело тетушек в ярость, и одна из них прямо на месте влепила ему смачную пощечину.

Но относительное спокойствие, царившее в доме отца, было нарушено лишь 7 июня 1976 года звонком одного из его сотрудников: агенты из Административного департамента безопасности обнаружили партию кокаиновой пасты в грузовике из Эквадора, но готовы пропустить груз в Медельин за соответствующие деньги. Пабло, поверив, согласился на сделку и стал ждать прибытия агентов в город, чтобы заплатить им взятку.

В пять часов следующего утра он получил известие, что сыщики ждут его в кафе-мороженом на оптовом рынке Медельина «Ла-Майориста». Отец позвал с собой дядю Марио, который, в свою очередь, позвонил Густаво. Еще в машине Пабло отсчитал пять тысяч долларов – плату агентам за молчание.

Но все это было ловушкой. Сыщики не намеревались брать взятку: напротив, они планировали схватить всю банду и конфисковать девятнадцать фунтов кокаиновой пасты, спрятанные внутри запасного колеса грузовика. Они дождались, пока отец предложит им деньги, а затем объявили, что арестуют его, Марио, Густаво и обоих водителей грузовика за участие в незаконном обороте наркотиков и дачу взятки.

Всех пятерых немедленно увезли в тюрьму департамента в Медельине, а на следующее утро перевели в тюрьму «Бельявиста» в городе Бельо. В записи о прибытии в пенитенциарное учреждение отец получил идентификационный номер 128482. На снимке, сделанном там же, он улыбается, уверенный, что его пребывание в тюрьме будет недолгим.

Тем не менее, первые несколько дней в исправительном учреждении оказались для отца, Марио и Густаво тяжелыми из-за слухов о том, что они трое были полицейскими под прикрытием и собирали сведения о бандах, чьих представителей можно было встретить в тюремном дворике. Сплетня разрослась до таких масштабов, что их даже предупредили, что в одну из ночей на них нападут.

Все в одночасье переменилось, когда один из заключенных, с которым отец не был знаком, сказал остальным, что эти трое не стукачи, и их стоило бы оставить в покое. Опасность буквально испарилась. Неожиданным благодетелем оказался Хорхе «Черный» Пабон, отбывавший короткий срок и сполна наслышанный об отце. Позже эти двое остались в близких отношениях, и годы спустя Пабон сыграл ключевую роль в становлении картелей Кали и Медельина. Впрочем, хотя вмешательство Хорхе и улучшило ситуацию для отца, для Марио и Густаво «Бельявиста» по-прежнему оставалась враждебным и опасным местом.

Именно там, в толпе и зловонии, моя мать узнала, что беременна. В один из дней, когда она пришла встретиться с мужем в сопровождении жены Густаво и тети Альбы Марины, ее стошнило в очереди на вход в тюрьму. Отец очень обрадовался этой новости, но его заключение обещало быть довольно долгим, а финансовые возможности – ограниченными, и матери пришлось вернуться из Лос-Колорес в дом своих родителей.

Доведенный до отчаяния тяжелыми условиями в «Бельявисте», Пабло попросил своего адвоката сделать все возможное, пусть даже дать взятку, чтобы его перевели в другую тюрьму. Усилия адвоката не пропали даром, и уже через несколько дней отца и Густаво отвезли в поместье, служившее тюрьмой в Ярумито, муниципалитет Итагуи. Его жизнь там существенно улучшилась: мать с бабушкой каждый день приносили ему завтрак и обед. Но даже в таких условиях в тюрьме отец оставаться не хотел. Во время одного из футбольных матчей, проходивших в тюрьме, он заручился помощью пары игроков, попросив их пинать мяч все дальше и дальше, поскольку бегал за ним, и так сбежал.

В то время в Колумбии все было совсем по-другому. Тюремный надзиратель просто позвонил моей бабушке с сообщением о побеге Пабло и просьбой убедить его вернуться, заверив, что никаких последствий не будет. Пару часов спустя Пабло, укрывшийся в доме соседа в Ла-Пасе, позвонил домой, и Эрмильда приказала ему не мучать мать, которая была на третьем месяце беременности и весила едва ли сорок килограмм. Затем отец связался с женой, и та стала умолять его немедленно сдаться. Он объявился в тюрьме той же ночью, где его преспокойно встретил надзиратель.