Мой папа - Дед Мороз

Посидев в раздумьях еще немного, Илья убрал со стола старые, уцелевшие каким-то чудом чашки из разных сервизов, и медленно побрел к себе. Старая кровать его уже не вмещала. Ноги свисали с края, но спалось все равно хорошо, как бывает лишь дома. Там, где засыпал и просыпался тысячи раз. Обычно спалось, да… Но в ту ночь что-то мешало. Что-то зудело внутри. И опять как будто стыдно за себя было. Хотя, казалось бы, ну, чего ему на самом деле стыдиться?! Ситуация у них сложилась патовая. Надя обсуждать тему отца своего ребенка категорически не хотела – он ведь намекал! А ему, как ни крути, просто необходимо было удостовериться, что Эльф – его! Так сказать, для душевного равновесия!

Покрутившись с боку на бок, Илья сердито отбросил прочь одеяло и встал. Замер перед зеркалом. Нерешительно сдвинул вниз резинку пижамных брюк и уставился на собственную з*дницу. Единорог на попе был предметом шуток для многочисленных друзей Ильи еще со времен института. Не то, чтобы он его кому-то демонстрировал… Просто, когда пришло время учиться ставить уколы, пришлось пожертвовать собственной… эээээ… ягодичной мышцей на благо науки. Ну, и началось…

Входная дверь распахнулась:

- Ну, и чего ты бродишь, спать не даешь?! Ты чего на своей ж*пе в полтретьего ночи не видел?

- Ба! – возмутился Илья, судорожно натягивая штаны.

- Спать иди, созерцатель! – пробормотала Сара Соломоновна, выходя из комнаты, - где это видано - посреди ночи собственной задницей любоваться? - причитала она.

- Я родинку разглядывал! У Эльфа такая же!

- Ну, и какой тест тебе еще нужон?! – донеслось до него напоследок. И правда. Или все же… Как знать?

Нет. Подумать только! Вошла без стука… А он тоже хорош. Нужно с этим что-то решать. Съезжать от греха подальше! Под эти мысли Илья, наконец, уснул, чтобы проснуться уже ближе к обеду.

- Вот же черт! Ба! Ты почему меня не разбудила?! Мне же на работу, - крикнул Илья, проталкивая ногу в штанину наглаженных брюк.

- Чего орешь? Дала тебе выспаться. Ты разве не рад?

- У меня совещание было сегодня назначено…

- Тогда поторопись. Завтрак на столе.

- Ты прелесть, бабуля.

- Не подлизывайся! Я все равно на тебя зла…

- А ты не злись! А хочешь… хочешь, я тебя познакомлю с Эльфом? Тогда ты не будешь злиться? Скажи, что не будешь… - дурачился Илья, подхватив старуху на руки.

- Поставь! Верни на землю, Ирод, я кому сказала!

- Ну же… Не сердись, ба!

- Иди ты… завтракать!

В общем, когда Левин появился в центре, был уже разгар рабочего дня. Илья приветливо поздоровался с администраторами и двинулся к совещательной, которую временно занял под свой кабинет. Открыл дверь.

- … нет, я понимаю, Надежда Леонидовна, что теперь вы могли решить, что можете работать так, как вам вздумается!

- Это почему же я могла так решить?

- А то вы не знаете! – с намеком заметил Лавров. - Но хамить пациентам нельзя! Нельзя, Надежда Леонидовна… Тем более таким пациентам!

- А я и не хамила пациентам! Я его отца взашей из стерильной палаты вытолкала!

- Послушайте, но ведь как можно… Он же не просто отец! Он – депутат…

- А в грязной обуви по стерильной палате топтаться, выходит, можно?! А к дочке с убитым иммунитетом заходить?! Я ведь предупреждала! Я сколько раз его предупреждала?! – горячилась Надя.

- Что здесь происходит? – спросил Илья, обозначив свое присутствие.

Лавров тут же встал. Вышел из-за стола навстречу Левину.

- Да так, Илья Савельич. Рабочие моменты. Извините, что пришлось занять ваш… эээ… временный офис. Но нам нужно было уединиться.

- Я так и понял. Так что все же произошло?

- Один неприятный момент. Не берите в голову, мы с Надеждой Леонидовной уже переговорили, она поняла, что была не права.

- Это почему же? – Надя тоже встала. - Я ничуть не жалею! И прощения просить ни перед кем не стану. Хоть увольняйте… Вот!

- То есть как это… Но… - смутился Лавров.

- Объясните, что происходит, – тихо повторил свою просьбу Левин, обходя длинный вытянутый стол.

- Депутат Каримов посчитал, что ему в этом мире позволено все и вошел к своей только что прооперированной дочке, не удосужившись пройти дезинфекцию. Я депутата из палаты выставила.

- Высказав все, что о нем думает, - еще больше насупился Лавров. Илья перевел взгляд на Надю, которая, ничуть не смутившись, сказала:

- Да. Константин Николаевич все верно говорит. Выражений я не выбирала. Не до этого было как-то.

- И что же Каримов?

- Кричал о своей депутатской неприкосновенности!

- Выходит, «выгнала взашей» - вовсе не какая-нибудь фигура речи? А правда, как она есть?

- Выходит, - кивнула Надя, внутренне готовая уже ко всему. Выгонит – значит, выгонит. Сказка и правда затянулась. Даже странно, что так надолго.

- Константин Николаевич… - как-то таинственно улыбаясь, обратился Левин к Надиному заву, - а что по этому поводу говорят наши стандарты?

- Ну, так, ясное дело, что…

- То есть, Надежда Леонидовна действовала по правилам?

- Да кто же спорит? Но мягче надо бы… Мягче. Сейчас еще нажалуется куда-нибудь, поднимет бучу… Вы же знаете, какие они нежные, неприкосновенные эти.