Читаем Мой папа – Штирлиц (сборник) полностью

«Когда я выздоровела и вернулась в Омск, свекровь не отдала мне сына. Во время всеобщей неразберихи с документами ей удалось записать ребенка на себя. Он вырос, считая свою бабушку матерью, а меня в детстве видел лишь издалека. Я не хотела калечить его судьбу и отступила. Кроме того, я очень скоро поняла, что с дедушкой, расстрелянным за контрреволюцию, ему будет трудно выжить. К тому же у меня не осталось ни дома, ни родни. Я вернулась в Калмыкию и включилась в кампанию по ликвидации всеобщей неграмотности. В двадцать восьмом году меня пригласили в Москву работать в основанном Надеждой Константиновной Крупской обществе «Долой неграмотность». В нем я проработала несколько лет, ездя по самым дальним окраинам с лекциями для учителей, преподающих русский язык местным жителям. Я находилась в такой командировке, когда мне сообщили, что мою начальницу арестовали. Возвращаться в Москву я не решилась и, наоборот, решила забиться в самую дальнюю нору. Так я оказалась на Сахалине».

«Страшное время сталинских репрессий я прожила как во сне. Именно тогда у меня началась душевная болезнь, из-за которой я несколько раз оказывалась в психиатрической лечебнице. Выражалась она в полном отвращении к жизни. Я не могла втолкнуть в себя кусок, я хотела только умереть. Как ни странно, именно благодаря своей болезни я выжила. Никто не хотел сажать в тюрьму сумасшедшую. Мне было так страшно жить, что я почти не помню середины своей жизни. Лишь сейчас память ожила и вернула меня в дни моей молодости».

«Я часто думаю: кому понадобилось уничтожить любовь в людях к родителям, к дому, к собственному детству и заменить ее страхом и фанатичной, выдуманной страстью к совершенно абстрактным ценностям: к вождю, которого они знали лишь по портретам, к государству, к правительству, к партии. Лишив людей памяти, их разучили любить себя и других. Я, девяностолетняя старуха, обращаю эти строки к своим внукам: не бойтесь любви, нежности, благодарности, веры, бойтесь фанатизма, эгоизма, жестокости, одержимости собственной правотой».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее