Мои печальные победы

«7 июля 1979 г.

Ну, Волк, веду бесплодную борьбу — за жизнь. Позвонила вепсу Сохатому[137] и говорю, что уж по всем законам советским должен бы он пойти тут навстречу — заключить договор.

Ахает и обещает «постараться».

Ответ мой в дискуссию действительно идет. Жаль мне, что так краток и обкусан он со всех сторон — гранки не нравятся мне.

И не потому дубинноголовый Емельян[138] печатает его, что он — вепс, или что Вы просили, или что у меня настойчивости было много непомерно, а вот почему:

журнал столь ЕНОТСКИЙ, что сам Чаковский мог бы поучиться!

В 6-м, «пушкинском» № о Пушкине судачит сам Струфиан.

И вообще — глазам больно читать, ушам — слышать.

Ну, и в столь енотском журнале просто нельзя, и именно для маскировки енотства, не дать раз в 1,5–2 года несколько строк вепсьих. Вот почему доблестный Емельян согласился, изгадив мой текст и измытарив так меня, извините за выражение — инвалида труда!..

Ищу год стажа. Он-то у меня был, но нет трудовой книжки и не знаю, где, ничего не помню. Вот беда!

И вот что интересно: этот Ваш Чупринин, Волк, подобно тому, как, расхваливая Струфиана, умилялся струфианьими «думами» в виду «третьего тысячелетья», — здесь упивается очень енотским морицыным сочиненьем: «моя дуща — мой маленький народ, забывший ради песен (!) скотоводство, — и бортничество, пахнущее воском», и т. д. (Все труды т. е. забывший, ибо — паразит…) Надо бить этого енотовидного подхалима!»

* * *