Мой первый, мой истинный

– Это логично, – прервала я флирт Миры. – Мы живем на одной планете не одну тысячу лет. Естественно пытаться узнать, понять, как живут другие.

– Давайте поедим, – предложил Хуан, – а затем я отвечу на любые ваши вопросы.

– Любые-любые? – Азартный блеск в глазах сестры я посчитала приметой не к добру.

– На какие смогу, – правда, тут же переобулся Хуан, а я вспомнила о своих подозрениях. Вот и сейчас снова вернулось это ощущение, что братья Рамирес что-то скрывают. От нас или в принципе, но у них точно есть какая-то тайна, которой они вряд ли поделятся с нами. Тогда насколько я вообще могу доверять их словам?

Даниэль поставил перед собой тарелку с жирненьким, сочащимся соком стейком и устроился напротив нас. Его уровню гостеприимности можно было только в очередной раз удивиться, как, впрочем, и манерам. Но Хуан быстро исправил ситуацию, поднявшись и вернувшись с нашими порциями. Ну что сказать? Размерчик стейка был волчьим. Не уверена, что я смогла бы съесть хотя бы половину, но мясо оказалось настолько божественным, что после первого же кусочка я простила Даниэлю все его заскоки.

– М-м, – буквально простонала от блаженства. – Как вкусно!

– И это говорит поклонница рыбы, – хихикнула сестра.

– С рыбой покончено, – пообещала я, отправила в рот кусочек побольше и довольно прищурилась. – Как ты это сделал?

Вопрос был к Даниэлю, но ответил Хуан:

– Все дело в свежести мяса. Мы способны выбрать самые свежие куски.

– Своим супернюхом? – усмехнулась я.

– Своим супернюхом, – подхватил он.

– Везунчик! – Кто забыл про Миру? Она о себе быстро напомнит! – У меня с детства нос заложен, я половину запахов не чую.

– Будь ты волчицей, это была бы трагедия. Потому что мы выбираем партнеров по их аромату.

– Ну если я близко-близко к тебе подойду, – не растерялась сестра, – точно почувствую твой запах.

Владыка! Она действительно подалась вперед и понюхала Хуана. Мне от такого захотелось не то под стол залезть, не то смеяться до колик в животе. Я не удержалась и хрюкнула, и встретилась взглядом с Даниэлем. При всей невозмутимости этого брата, кажется, его тоже забавляла эту ситуация. Ну, или люди в принципе. Его красивые губы изогнулись в усмешке, и я поняла, что, если на секундочку, на одно мгновение, выбирать между ним и Хуаном, кто больше мне нравится, я бы выбрала его. Потому что, как мне казалось, мы с ним похожи. Глупости, конечно, но все же.

– Чувствуй на здоровье, – разрешил Хуан, и я поняла, что моя неловкость давно растаяла. Да, Рамиресы – хищники, но ничто человеческое им не чуждо.

– Так что там с парами? – поинтересовалась довольная собой Мира.

– Даниэль учуял свою несколько лет назад, – «сдал» брата Хуан. – Когда они с Юмали были детьми.

– Значит, у тебя уже есть пара? – разочарованно протянула Мирабель, а я почему-то почувствовала себя обманутой.

Глава 8

Не знаю, откуда возникло это странное, совершенно необъяснимое чувство. Потому что он был одним из Рамиресов, вервольф и мужчина, который сказал, что во мне нет ничего особенного. Может, дело было в последнем? Во мне могло взыграть чувство противоречия, и я хотела ему понравиться, чтобы показать, доказать, что я особенная. Из спортивного интереса. Для того, чтобы исцелить свою раненую женскую гордость, в конце концов!

А оказывается, у него есть пара!

Правда, Даниэль сверкнул таким злым взглядом в сторону брата, что я усомнилась в словах Хуана. Может, он сказал про пару, чтобы убрать конкурента за женское внимание. Из ревности. Но…

– Да, – подтвердил старший Рамрес.

– Пара – это жена или невеста? – уточнила Мира.

Даниэль прищурился:

– Пара – это пара. У нас нет других разделений.

– Я о том, что, когда встречаешь пару, можно еще передумать или это навсегда?

– Зачем мне передумывать, если я ее выбрал?

Вопросы Миры хоть и касались личного примера Рамиреса, но, в принципе, оставались в рамках того, о чем мы договаривались – получше узнать особенности рас, к которым мы принадлежали. Но Даниэль почему-то злился.

– Я не знаю, – пожала плечами сестра. – Ты можешь встретить другую, или она может встретить другого, пока ты путешествуешь.

– Тогда того, кто передумал, – вмешался Хуан, – ждет клеймо позора на всю жизнь, изгнание и одиночество.

Я почувствовала, что у меня краска сошла с лица. Для меня, выросшей в большой семье и в городке, где почти все друг другу родственники, подобное звучало как приговор.

– Клеймо? – переспросила, облизав пересохшие от волнения губы. – Это фигура речи или вервольфа действительно клеймят?

– Фигура речи, – ответил за брата Даниэль. – В отличие от людей, вервольфы не практикует физические наказания. Зачем, если нет ничего хуже, чем стать изгоем.

– Даже для альфы?

– Тем более для альфы.

– Потому что тогда ему будет некем командовать? – предположила я.

– Потому что единственная цель альфы – защищать свою стаю. Без этой цели вся моя жизнь утратит всякий смысл.

Красивый ответ, мне понравился. Наверное, невеста Даниэля тоже красивая. Особенная. Да что же меня закоротило на этой особенности?

– Значит, тебя можно поздравить с окончательным выбором?

– Поздравь, – усмехнулся старший Рамирес.