Мой первый, мой истинный

Мирабель отстранилась, заглядывая мне в глаза, а я замешкалась, придумывая правдоподобную ложь.

– Я не…

– Изабель, – она хоть и сидела, все равно умудрилась топнуть ногой, – я хоть и младше тебя, но уже не ребенок! Имею полное право знать, кто и зачем схватил меня. Пусть ты считаешь меня тупицей, это далеко не так. Не смей мне врать, я пойму.

Момент для вранья был упущен, но я все еще могла сказать Мире, что это не ее дело. Забавно, конечно, выглядело бы, учитывая, что она принимала самое активное участие в собственном похищении, например, дралась. Или я могла убедить сестру, что это для ее же безопасности. Но вместо этого спросила:

– Ты уверена?

– Более чем, – подтвердила она.

Мирабель смотрела на меня выжидающе, внимательно, как-то по-взрослому, и я сдалась. Может, начни она привычно манипулировать, угрожать, капризничать, я бы ей ни слова не сказала, но я впервые поверила, что сестра способна меня услышать. Понять. Поверила, что я могу поделиться с ней любым секретом.

– Нас похитили другие вервольфы…

Я выложила ей все: про Атласа, про священные острова и дар нашей бабушки. Про то, зачем братья Рамирес на самом деле прибыли в Лысую бухту. Что они искали истинную для Хуана среди людей.

Мирабель слушала не перебивая, но этот момент заинтересовал ее особенно. Это была бы не Мира, если бы не заинтересовал!

– Значит, одна из нас может стать его парой? – она даже подалась вперед, ее глаза засветились мечтательным восторгом.

– Не совсем, – решила я сразу порушить воздушные замки, воздвигнутые сестрой в ее грезах. – Хуан убежден, что уже встретил ее. Свою истинную, избранную… Как еще ее назвать?

– Ее? – вновь прищурилась Мира.

– Меня.

Верите Мире?

Глава 15.3

Зная, что Мирабель нравится Хуан, я ждала, что тут она точно вспылит, но сестра лишь удивленно заморгала.

– Почему – тебя?

– Говорит, что понял это по запаху.

Мирабель нахмурилась, пожевала губами, будто над чем-то раздумывая, а после выдала:

– Ладно, ты победила.

– Победила? – подозрительно переспросила я.

– Да. Хуан твой. Хотя, видит Владыка, я пыталась сделать все, чтобы он обратил на меня внимание. Но кто же знал, что я пахну не так приятно.

– Может, не стоит использовать столько лака для волос? – подсказала я.

– Точно, – пробормотала Мирабель, покусав большой палец – она всегда так делала, когда решала какую-то сложную задачу в своей голове. – Но если наша ба была такой же, значит, и я, и Вероника вполне способны встретить своих вервольфов!

Я мысленно схватилась за голову: думала, Мира наконец-то оставит идею привлечь вервольфов, но, кажется, это бесполезно. Она продолжала витать где-то в своих мечтах.

– Вероника замужем, – напомнила я.

– Разве это преграда для настоящей любви?

– Разве это любовь? – вырвалось у меня. – Ему нравится мой запах – это все.

Разве можно построить отношения с кем-то просто потому, что тебе нравятся его поцелуи? Поцелуи, конечно, важная часть, но не основная.

Мира посмотрела на меня внимательно и поинтересовалась:

– То есть ты Хуана не любишь?

– Я его даже не знаю! Ни его, ни его брата.

– Тебе больше нравится Даниэль! – ткнула в меня пальцем сестра.

– Это не так, – замотала я головой.

– Так, – усмехнулась Мирабель. – Как такое возможно?

– Что именно?

– Если ты пара Хуана, тебе должен нравиться только он. А если тебе нравится Даниэль, значит, здесь какая-то ошибка.

– Это все сплошная ошибка, – сдалась я. – Я не волчица, а человек. Я не могу быть парой Шана!

– Шана? – еще больше оживилась Мирабель. – Это его настоящее имя? Не волнуйся, я ничего не скажу родителям. Но тебе стоит разобраться в своих чувствах, прежде чем что-либо обещать Шану.

– Кто бы говорил! – огрызнулась я. – Та, что водит Артурио за нос.

– Я ему ничего не обещаю, – не обиделась сестра. Не просто не обиделась, а убежала из комнаты в приподнятом настроении.

Я же пожалела, что все ей разболтала, особенно о своих противоречивых чувствах, но теперь уже ничего не поделаешь. Я вообще не знала, что буду делать. Я ничего Шану не обещала, это он обещал, что не станет заставлять меня, принуждать к чему-либо. Но при этом дал понять, что… Что? Что без меня не уедет? Как работает эта парность у вервольфов? И что делать с тем, что я человек?

Об этом я думала целый день, проживая свою обычную жизнь. Об этом, а еще о Шане. И, в чем мне было стыдно признаваться даже самой себе, о его брате. Утром я первым делом проверила свою стопу, но на ней остался лишь аккуратный розовый след от пореза, который грозил превратиться разве что в незаметный шрам. Выглядел он так, словно я распорола себе пятку не вчера, а полгода назад. Но я думала не о каком-то шраме. Меня преследовали воспоминания о том, как старший Рамирес зализывал порез. Память раз за разом подкидывала этот момент, заставляя щеки вспыхивать. Ко всему прочему, я начала фантазировать, представлять, как Даниэль ведет языком выше и выше по ноге, ласкает щиколотку, икру, под коленкой. От подобных мыслей стало настолько жарко и стыдно, что пришлось бегать, плескать холодной водой на лицо.